Навальному присудили 850 000 рублей штрафа за "оскорбление ветерана".
Напомню фабулу.
Во время пропагандистской компании за поправки в Конституцию, был выпущен ролик, в котором несколько человек, включая ветерана войны Игната Артёменко призывали голосовать "за" поптравки.
Навальный, в русле своей компании по контрпропаганде против поправок, выступил с заявлениями, в которых назвал участников агитационного ролика "продажными холуями" и "предателями".
Очевидно, что эти определения относились именно к существу критикуемого ролика, то есть, по мнению Навального, к "продажности" агитаторов за поправки и тем самым "предательству" интересов россиян, как их понимает Навальный. Однако прокурор предпочёл трактовать слова не в соответствии с их метафорическим смыслом, а буквально - то есть, с целью доказывания "отсутствия продажности" была получена справка о том, что за этот ролик родственники ветерана денег не получали, а с целью доказывания отсутствия "предательства", была получена справка об отсутствии у ветерана судимостей за "предательство" во время войны.
Очевидно, что риторика Навального никакого отношения к заслугам ветерана на войне не имела, и относилась именно к процессу агитации за поправки. Притом, хотя Навальный не вычленял ветерана отдельно, и адресовал свои определения всем участникам этого ролика, которые, кроме ветерана, ни на каких войнах не бывали, прокуратура предпочла толковать его слова именно как оскорбление ветерана войны, и якобы, связанное именно с его заслугами во время войны. Очевидно, что такое толкование имеет мало общего с юриспруденцией, и относится к области пиара - в русском народе живо уважение к ветеранам, и преподнесение этих событий как, якобы, оскорбление именно ветерана, должно иметь именно психологический эффект для внтуреннего потребителя.
Навальный на суде заявил, что имеет справку о том, что ветеран Игнат Артёменко за последние несколько лет получил из органов социальной защиты от государства выплат на 12 000 рублей. И такое нищенское содержание ветерана, оскорблением не считается, а сторонники Навального и юристы утверждают, что "на защиту ветерана" власти бросились исключительно по причине того, что это событие используется как повод для осуждения оппозиционного политика, иных случаев подобных процессов, когда бы государство так радело за защиту чести и достоинства ветеранов, не установлено.
Здесь же, полагаем очень уместным вспомнить попытки увековечения памяти фашистским прихвостням и сателлитам, вроде Краснова, Маннергейма и т.п., что власти не считают оскорблением памяти ветеранов, многолетнее поливание отборнейшим дерьмом и разнузданная клевета в адрес ветерана и Верховного главнокомандующего Сталина, что для власти даже вроде как признак хорошего тона.
Поэтому с большим трудом верится в искренние помыслы прокурорских, грудью вставших на защиту "чести ветерана".
Теперь о юридическом фарсе этого процесса, подтверждающем его чисто политическй смысл. Клевета - это не просто распространение ложных сведений, подрывающих честь и достоинство. Клевета, это, прежде всего, распространение ЗАВЕДОМО ложных сведений, в связи с чем эта статья практически нерабочая, за редчайшими исключениями. Разъясняю: стороне обвинения в обычных условиях, когда нет политической составляющей, приходится доказывать, что распространитель заведомо знал, что дело обстоит одним образом, а распространял сведения о том, что, якобы, другим. И для развала обвинения по этой статье обвиняемому, обычно, достаточно в суде заявить, что он был уверен в том, что дело обстояло именно таким образом, как он заявлял, и из дела исчезает признак заведомости, после чего дело подлежит прекращению. А потерпевший может отправляться в гражданский суд, где признак заведомости не имеет значения, имеет значение лишь факт распространения ложных сведений и факт того, что эти сведения унижают честь, достоинств и деловую репутацию.
Но в гражданском судопроизводстве людей не сажают в тюрьмы и не делают им судимости.
Кроме того, клеветой в неполитическом деле не могут быть признаны мнения и суждения, а только заявления о фактах, поддающихся проверке. Именно поэтому прокуратура предпочла понять заявления о "продажности" не как широко используемую аллегорию, а предпочла сделать вид, что "продажность" предполагает лишь товарно-денежные отношения. Нет денег - нет продажности. Тоже и про "предательство". По аналогии, если жена заявит мужу-изменнику о том, что он её предал, по мнению прокуратуры, тому достаточно будет принести справку о том, что он не привлекался к суду по факту измены Родине.
Итак, прокуратура обеспечила доказывание тех аспектов высказывания Навального, которые сама предпочла в нём увидеть, и в отношении тех обстоятельств жизни лишь одного из участников ролика (участия в войне), которые сама предпочла вставить в контекст этого высказывания.
Доказывание же признака заведомости прокуратура произвела с явной уверенностью в "благожелательности" к аргументам обвинения у суда. Прокурор заявила, что Навалный вообще плохо относится к ветеранам.
И теперь о сумме, присуждённой "за клевету".
850 000 рублей!..
Напомню, что судебная практика у нас такова, что у нас за убийство в пользу родственников жертвы могут запросто взыскать 10-20 тысяч рублей. А жертвам майора Евсюкова, который находясь в форме и при удостоверении, то есть, с полномочиями, выданными ему государством, в пьяном виде убил троих и ранил шестерых случайных прохожих, российские суды, вплоть до Верховного, в каких бы то ни было компенсациях отказали вовсе, ссылаясь на то, что в момент расстрела у Евсюкова уже рабочий день закончился. И только у троих жертв хватило сил пройти все юридические круги, дойти до ЕСПЧ и за годы своих мучений выбить из государства примерно по 12 тысяч евро. Но последовавшие затем российские суды вновь отказали в выплате жертвам морального вреда.
По статистике же, в среднем, за смерть россиянина присуждают компенсацию порядка 70 000 руб. При инвалидности – 140 000 руб.
На этом фоне 850 000 рублей за "клевету на ветерана" выглядят как явно политически мотивированное решение в назидание другим.