[Sirin]

Сообщение от показания Павлова на допросе

В час ночи 22 июня с.г. по приказу народного комиссара обороны я был вызван в штаб фронта. Вместе со мной туда явились член Военного Совета корпусной комиссар Фоминых и начальник штаба фронта генерал-майор Климовских. Первым вопросом по телефону народный комиссар задал: «Ну, как у вас, спокойно?» Я ответил, что очень большое движение немецких войск наблюдается на правом фланге, по донесению командующего 3-й армией Кузнецова, в течение полутора суток в Сувальский выступ шли беспрерывно немецкие мотомехколонны.

http://liewar.ru/content/view/178
В своих книгах о «22 июня» историк А. Б. Мартиросян дал вполне понятное объяснение данной «странности»: Сталин не мог позволить себе устраивать разборки с генералами в условиях войны, т.к. это могло привести к полному развалу Армии в условиях отступления и даже могло вызвать чуть не самосуды солдат над командирами, если старшие начальники на уровне Командующих округов и армий напрямую будут обвинены в предательстве. Поэтому в приговоре Павлову, который потом был зачитан отдельным приказом по войскам, его и его подельников не обвиняли в предательстве. Но мало того что в приговоре суда генералы не обвинены в предательстве, даже в самих протоколах допроса Павлова и его подельников практически нет упоминаний о Директивах от 13 июня и о том, что за несколько дней до нападения 22 июня, с 15 июня в ЗапОВО поступили команды о приведении этого округа в боевую готовность.

С одной стороны надо иметь в виду, что следователей в июле 1941 г. в общем, не особо интересовал вопрос о том, были или не были для ЗапОВО такие приказы перед 22 июня. Им наличие данных директив было очевидно и им и в голову не приходило, что через 30 лет сам начальник Генерального штаба 1941-го Г.К. Жуков будет всех уверять, что в западные округа вообще никаких приказов о повышении боевой готовности и о выдвижении к границе, ни он, ни нарком обороны «не отдавали». Точнее напишет, что нарком Тимошенко давал некие «рекомендации» командующим западными округами провести «учения в сторону границы», но при этом Жуков дату этих «рекомендаций» не укажет вовсе. А ещё Жуков будет всех уверять, что именно Сталин не дал им с Тимошенко привести войска на границе в боевую готовность, и из-за этого якобы и произошла трагедия 22 июня. Но в июле 41-го такой вопрос перед следователями в принципе не стоял и его подследственным практически не задавали.

Директиву на повышении боевой готовности от 12-13 июня, на приведение в действие «планов прикрытия» Павлов все же получил тоже вовремя. И Павлов это подтвердил на суде. А вот дальше как раз и начался саботаж со стороны Павлова этой самой «Директивы НКО и ГШ» на приведение округа в «повышенную боевую готовность». Другим словом, «бардаком», то что началось в Белоруссии («вдруг») в эти дни в действиях командования, не назвать.

Придется достаточно подробно привести эти показания, т.к. это позволит лучше понять то, что происходило в эти дни в Белоруссии. И именно подробное чтение данных протоколов дает более точное понимание действий Павлова и можно будет найти в них информацию о том, как Павлов и его заместители «выполняли» данные директивы о повышении боевой готовности округа (выделения и подчеркивания в протоколах допросов мои – К.О.Ю.).

Первый допрос от 7.07.41-го возьмем из всё того же «сборника Яковлева»:

«№ 630. ПРОТОКОЛ ДОПРОСА АРЕСТОВАННОГО ПАВЛОВА Д. Г.

7 июля 1941 г. Допрос начат в 1 час 30 мин.

Вопрос: Вам объявили причину вашего ареста?

Ответ: Я был арестован днем 4 июля с.г. в Довске, где мне было объявлено, что арестован я по распоряжению ЦК. Позже со мной разговаривал зам. пред. Совнаркома Мехлис и объявил, что я арестован как предатель.

Вопрос: В таком случае приступайте к показаниям о вашей предательской деятельности.

Ответ: Я не предатель. Поражение войск, которыми я командовал, произошло по не зависящим от меня причинам.

Вопрос: У следствия имеются данные, говорящие за то, что ваши действия на протяжении ряда лет были изменническими, которые особенно проявились во время вашего командования Западным фронтом.

Ответ: Я не изменник, злого умысла в моих действиях, как командующего фронтом, не было.

Я также не виновен в том, что противнику удалось глубоко вклиниться на нашу территорию.

Вопрос: Как же в таком случае это произошло?

Ответ: Я вначале изложу обстановку, при которой начались военные действия немецких войск против Красной армии.

В час ночи 22 июня с.г. по приказу народного комиссара обороны я был вызван в штаб фронта. Вместе со мной туда явились член Военного Совета корпусной комиссар Фоминых и начальник штаба фронта генерал-майор Климовских.

Первым вопросом по телефону народный комиссар задал: «Ну, как у вас, спокойно?» Я ответил, что очень большое движение немецких войск наблюдается на правом фланге, по донесению командующего 3-й армией Кузнецова, в течение полутора суток в Сувальский выступ шли беспрерывно немецкие мотомехколонны. По его же донесению, на участке Августов — Сопоцкин во многих местах со стороны немцев снята проволока заграждения. На других участках фронта я доложил, что меня особенно беспокоит группировка «Бялоподляска».

На мой доклад народный комиссар ответил: «Вы будьте поспокойнее и не паникуйте, штаб же соберите на всякий случай сегодня утром, может, что-нибудь и случится неприятное, но смотрите, ни на какую провокацию не идите. Если будут отдельные провокации — позвоните». На этом разговор закончился.

Согласно указанию наркома я немедленно вызвал к аппарату ВЧ всех командующих армий, приказав им явиться в штаб армии вместе с начальниками штабов и оперативных отделов. Мною также было предложено командующим привести войска в боевое состояние и занять все сооружения боевого типа и даже недоделанные железобетонные.

В сочетании с рассекреченной директивой №1 из заглавного сообщения, получается странноватая картина.
В 1.45 ночи поступает шифрограмма о приведении в полную боевую готовность. Но то бумага...
А по телефону, если верить Павлову, Тимошенко его расхолаживает - "штаб же соберите на всякий случай сегодня утром"...

Сообщение от показания Павлова

…Явившиеся ко мне в штаб округа командующий ВВС округа Копец и его заместитель Таюрский доложили мне, что авиация приведена в боевую готовность полностью и рассредоточена на аэродромах в соответствии с приказом НКО.

В показаниях Павлов не упоминает директиву №1, хотя явно ссылается на её содержание.
То ли показания подредактировали при Хрущёве, дабы спрятать её, то ли подпись Павлова на директиве.
Наиболее вероятно первое.

Сообщение от показания Павлова

Одновременно я доложил наркому, что вопреки запрещению начальником ВВС Жигаревым заправить самолеты бензином НЗ и заменить моторы за счет моторов НЗ я такое распоряжение отдал Копцу и Таюрскому. Народный комиссар это мое распоряжение одобрил.

Однако по воспоминаниям летчиков этого округа, именно Павлов вместе с командующим авиацией округа И. Копец давал команды сливать топливо и снимать вооружения за пару дней до 22 июня. А Копец якобы доложил Павлову, что авиация округа рассредоточена.
Приказ о рассредоточении содержался ещё в приказе от 19 июня 1941 года.
Кстати, в этой директиве команда на маскировку и рассредоточение дается не только авиационным частям, но и прочим воинским подразделениям:

№ 582. Приказ Комиссара обороны Союза ССР

№ Л/г 0042 19 июня 1941 г. Совершенно секретно. Экз. № 1

СОДЕРЖАНИЕ: О маскировке аэродромов, воинских частей и важных военных объектов округов.

По маскировке аэродромов и важнейших военных объектов до сих пор ничего существенного не сделано. …

Скученное и линейное расположение самолетов на аэродромах при полном отсутствии их маскировки и плохая организация аэродромного обслуживания с применением демаскирующих знаков и сигналов окончательно демаскируют аэродром. …

Аналогичную беспечность к маскировке проявляют артиллерийские и мотомеханизированные части: скученное и линейное расположение их парков представляет не только отличные объекты наблюдения, но и выгодные для поражения с воздуха цели. …

Ничего не сделано по маскировке складов и других важных военных объектов.

ПРИКАЗЫВАЮ:

... 3. Категорически воспретить линейное и скученное расположение самолетов; рассредоточенным и замаскированным расположением самолетов обеспечить их полную ненаблюдаемость с воздуха.

6. Округам, входящим в угрожаемую зону, провести такие же мероприятия по маскировке: складов, мастерских, парков и к 15.7.41 обеспечить их полную ненаблюдаемость с воздуха.

7. Проведенную маскировку аэродромов, складов, боевых и транспортных машин проверить с воздуха наблюдением отв. командиров штабов округов и фотосъемками. Все вскрытые ими недочеты немедленно устранить.

8. Исполнение донести 1.7 и 15.7.41 через начальника Генерального штаба.

Народный комиссар обороны СССР маршал Советского Союза (С. Тимошенко)
Начальник Генерального штаба Красной Армии генерал армии (Жуков)

(РГВА. Коллекция документов. Машинопись, подлинник, автограф) …»

Вот только дату на исполнение интересную дает Тимошенко этой директивой от 19 июня: к 15 июля!..
Притом, что уже с 15 июня 1941 года в войска начинают поступать приказы о приведении в повышенную и полную боевую готовность!

следователь указал Павлову самое важное: «распоряжение о выступлении вы получили вовремя»!!! И здесь имеется в виду не «Директива № 1 от 21.06.41 г.» и не телефонный разговор Павлова с Тимошенко после полуночи 22 июня. В ночь на 22 июня должны были привести в полную боевую готовность войска уже должные находиться в повышенной боевой готовности. Но в ночь на 22 июня никто никому никаких «распоряжений о выступлении» не отдавал.

В последней Директиве мирного времени было сказано: «занять огневые точки» УРов на границе, рассредоточить на аэродромах перед рассветом авиацию («растащить по кустам за хвосты» и привести ПВО округов в повышенную боевую готовность.

А вот «распоряжения о выступлении» частей пришли в Западный округ ещё 15 июня, а может и ранее – «все глубинные стрелковые дивизии и управления стр. корпусов с корпусными частями вывести в лагерь в районы, предусмотренные для них планом прикрытия», Директивой НКО и ГШ от 13 июня.

Насчет нехватки новой материальной части, Павлов, конечно же, врет. И новые танки Т-34 у него были примерно в количестве 228 штук (меньше почти вдвое чем в соседнем КОВО у Кирпоноса, но вполне достаточно чтобы на узком театре военных действии стесненном лесами и болотами достойно встретить врага), и новые истребители Миг-3 в ЗапОВО были. Первый таран в воздухе произошел именно в ЗапОВО у Павлова, и на МиГ-3, мл. л-том Д. Кокоревым. Но пошел летчик на таран именно потому, что по команде Павлова и командующего авиацией ЗапОВО Копец, с части истребителей сняли 21 июня не только боеприпасы, но и даже пушки и пулеметы. Так что может быть, после 22 июня Павлов и делал все «правильно», но он до 22 июня натворил много «странного». А это и повлекло за собой все остальные поражения и трагедии…
Не приводится только протокол от 21 июля, т.к. он засекречен до сих пор.