Форум "Осознание" - Концепция Общественной Безопасности

Даю весёленькую перепечатку отсюда: http://warrax.net/86/rm.html

Cегодня воскресенье – развлекайтесь:

«Юрий Дружников: КАК Я ПРОСЛАВИЛСЯ В АМЕРИКАНСКОЙ СЛАВИСТИКЕ

По приезде в Америку мне пришлось около года читать курс лекций о писательском мастерстве на английской кафедре в одном техасском университете. В первый же день, когда я шел по коридору, меня остановил симпатичный пожилой человек, как оказалось, профессор славянской кафедры, лингвист:

— Очень кстати вы у нас появились, коллега! – Стивен Кларк широко улыбался. – Так сказать, представитель великой русской культуры, единственный натуральный тут. Мы-то все учили язык в колледжах, даже русских преподавателей не было, а в Советский Союз нас пускают с трудом. Железный занавес тормозит развитие лингвистики. Сейчас я исследую некоторые аспекты лексики в вашей стране. Можно задать вопрос носителю языка?

— Разумеется.

Вынув блокнот, Кларк перелистнул несколько страниц, упер палец.

– Вот, проблема инверсии... Ведь грамотно сказать: "Я ел уху". Не так ли? То есть "Я ел рыбный суп". Почему русские меняют порядок слов и говорят: "Я уху ел"? И почему слова уху и ел иногда пишутся слитно?

Не без трудностей уловил Стивен разницу между уху ел и охуел. Он тщательно записал в блокнот объяснения.

– Богатейший язык! Кстати, а что значит

Скрытый текст:

Стивен понимающе кивнул, опять сделал пометку в записной книжке и спрятал ее в карман. Довольный, он долго тряс мою руку.

– Блистательно! Ваша консультация бесценна. Иду в класс, отхуярую лекцию.

Закрутились университетские дела, новых знакомств уйма и любознательный коллега был забыт. Однако, через несколько дней Кларк окликнул меня в очереди на почте. Он обрадовался, будто мы не виделись вечность, стал расспрашивать, как устроилась семья.

– Кстати, – он вытащил блокнот, – случайно не слышали такого слова –

Скрытый текст:

– По-русски гораздо красивее звучит! Вы меня поражаете эрудицией.

Подумал, что Стивен иронизирует, а он продолжал:

– Ваша экспертиза безупречна. У всех нас русский искусственный, бывают заминки. Очень-очень рад дружбе с вами!

Подошла моя очередь, и надо было запихивать в окошко конверты.

В суете дней я забыл нового друга, но вскоре он напомнил о себе. На славянской кафедре шёл мой доклад о белых пятнах в советском литературоведении. Десять минут оставил на вопросы.

— Вопрос вот какой, – поднялся Стивен, –

Скрытый текст:

Тут вмешался председатель:

– Вопросы по лингвистике несомненно важны, – сказал он, – но уводят в сторону от литературного критицизма – объявленной темы нашего заседания.

Кларк поймал меня на выходе:

Скрытый текст:

– Они все оп**деневели. Я правильно употребляю, не так ли? И уже широко использую ваши слова в классе. Заметен энтузиазм тех студентов, которые раньше скучали на лекциях. Кстати, я сообщил о вас в Оклахому, одной коллеге, ее зовут Глория Хартман. Профессор Хартман хуярует монографию об освобождении русской женской речи от контроля мужчин, тормозящих эмансипацию. Надеюсь, не откажете ей в консультации?

Глория позвонила по телефону и упорно говорила по-русски.

— Мне же не с кем практиковаться по хорошему русскому языку, – призналась она, – Мой Хуйчик ничего не понимает.

— Кто?

— Так я ласкательно зову мой муж. Он по русскому языку ни хуя... Надеюсь, я правильно употребляю ваш х*й?

— А чем ваш муж занимается?

— Он профессор ебаной американской экономики. А я недавно ходила в Россию заниматься проституцией.

– В каком смысле?

– В прямом. Тема у моей новая книга: "Усиление эксплуатации московских проституток в период гласности и перестройки и их протест через русский лексикон".

— Был протест?!

— Еще какой! И у меня вопросов до хуя.

— Видите ли, Глория, сам-то я проституцией не занимался. Вряд ли буду полезен.

– Будет вам п**деть! Стивен говорит, что лучше вас он никого не знает.

Глория звонила мне регулярно раз или два в неделю. Я надеялся, что она разорится на телефонных звонках, и тогда я отдохну. Но этим не пахло. Потом раздался звонок из Вашингтона. Меня пригласили в Госдепартамент прочитать лекцию о современной советской культуре. Билет на самолет прислали по почте. Ночью я прилетел в ближний Вашингтонский аэропорт, поспал два часа в забронированном для меня отеле, а утром за мной заехал мужчина в годах, слегка отечный, организатор лекции, и повез на завтрак. Хорошо бы узнать, что за аудитория меня ждет, но хозяин предпочитал рассказывать старые русские анекдоты, сам смеялся и на мои вопросы не отвечал. В аудитории оказалось человек около пятидесяти лиц обеих полов, большей частью молодежь. Все одеты с иголочки. Организатор представил меня. Он добавил:

– Вы разъезжаетесь в посольства пятнадцати новых государств, в которых русский язык еще долго будет основным средством общения. Профессор Глория Хартман, которую вы все помните, рекомендовала этого эксперта в интересующей нас реальной области. Для успешной работы вы все должны понимать, куда вас посылают на переговорах. Он обратился ко мне:

– Вот тут сзади поставлена для вас доска. Просим все выражения записывать. Кроме того, мы пишем на пленку правильное произношение для лингафонного кабинета, чтобы все присутствующие могли потренироваться в русском мате за оставшиеся до отъезда недели. Леди и джентльмены, прошу въебывать!

Так потекла моя новая жизнь, и устанавливались научные контакты. Лучше бы они выписали уголовника из Бутырки, чтобы учил их говорить по фене.

Месяц спустя я сидел в университетской библиотеке, когда подошёл сияющий Стивен Кларк, неся подмышкой тяжелый пакет.

– Это вам подарок!

Он подождал, пока я разверну сверток, выну книгу, и тут же сделал дарственную надпись на титульном листе словами, которыми все авторы надписывают свои книги. Книга сияла. Она была шикарно издана престижным академическим издательством: в яркой сине-красной суперобложке – коллаж с портретами русских классиков. "Нью-Йорк-Торонто-Лондон-Токио" – красовалось на титуле. Стивен ушёл.

Я погасил проектор, в котором читал микрофиши, стал листать книгу и вдруг натолкнулся на свое имя:

Скрытый текст:

. Ниже следовала сноска: "Приношу глубокую благодарность моему коллеге профессору Дружникову за разъяснение значения этого важного для русской культуры слова".

Я стал листать с интересом.

Скрытый текст:

Минут через пятнадцать Стивен вернулся, спросил:

— Ну, как моё исследование?

— Несомненно, очень ценный вклад в лингвистику.

— А знаете, в издательстве оказалась консервативная редакторша, немного помнившая русский; у неё бабушка была из Минска. Язык редакторша совсем забыла, но ваши слова помнила с детства.

— Не мои, а фольклорные, – уточнил я.

— Не в этом дело! Она просила меня эти слова заменить на более принятые в американском лексиконе.

— Честно говоря, в этом был резон...

— "Но ведь это же посягательство на академическую свободу! – сказал я ей. – Цензура!" Тогда она попросила ссылки на иностранный источник. Тут я согласился... Поэтому в тезаурус введен раздел "Первоисточники толкования русских терминов". Вот тут...

Полистав страницы, он упёр палец. Глаза мои побежали по строчкам:

Скрытый текст:

— А почему источник – Италия? – мягко, чтобы не обидеть, спросил я Кларка.

Он вдруг перешел на русский, как оказалось, довольно хороший.

Скрытый текст:

Вот, оказывается, что... Значит, ещё и в предисловии?! Листая книгу, это я пропустил...

– Благодарствую! – я пожал его мужественную руку, окрепшую в борьбе за свободу русского слова в консервативной Америке. Кларк похлопал меня по плечу.

Скрытый текст:

– Хули тут благодарить? Это мы признательны вам, нашему главному эксперту. Мы с коллегой Глорией Хартман начинает кампанию за обогащение экспрессивными русскими средствами закостенелого американского языка. Пускай и в Америке хуяруют и п**дяруют. Кстати, кафедра уже утвердила название, и, без лишней скромности сообщу вам: можете считать меня основоположником новой науки - ебеноматики. Тут и ваш реальный вклад в американскую славистику.

Аналогичный случай был во время моей учёбы в ВУЗе.

Преподавалельница: «Дао Лыонгтуан! Где ваш чертёж?»

Вьетнамец, оправдываясь: «Я не смог его закончить, потому что у меня кто-то с****ил готовальню».

Преподавательница, свирепо оглядываясь на хохочущих русских студентов: «Ничего не знаю! Идите и объясните свою причину в иностранный деканат!» - страшное место для иностранных студентов.

Вьетнамец, в отличие от американских профессоров, уже пожил в России и поэтому понял, что сказал что то не то. Вышел в коридор и, увидев курящего русского студента, решил получить у него лингвистическую консультацию.

Вьетнамец: «Скажите пожалуйста, какой есть синоним к слову «с****или»?

Русский студент, малость подумав: «Ёбнули».

Вьетнамец, заходит обратно в аудиторию и радостно сообщает преподавательнице:

«Прошу прощения. Я плохо знаю русский язык. У меня вчера ёбнули готовальню. Поэтому я не успел доделать чертёж».

Смех в зале.

Занавес.

Ещё анекдотический случай: какой то амер.исследователь задумал связать длину слов в языке команд с боевыми качествами солдат.

У немцев получились самые короткие команды. У англичан – чуть подлиннее. У французов ещё длиннее. А у русских – самые длинные. Непонятки получились: русские по этой теории оказались самыми плохими солдатами из представленных. Оно конечно, это может быть и тешит амер.душу, но, согласитесь, как то не вяжется с реалиями. Вся теория начала расползаться. И решил тот амеручёный обратиться за консультацией к носителю русского языка. Благо, сейчас их в Америке навалом.

Еврей из Брайтона посмотрел на список команд на русском и ответил по еврейскому обычаю вопросом на вопрос амеручёного: «А почему вы решили, что команды в российской армии отдаются на литературном русском?»

Ещё пример.

Военная разведка США (РУМО) жаловались, что большие трудности представляет расшифровка переговоров советских офицеров, которые они слушали. Они подозревали специальные приёмы контрразведки для затруднения их работы.

Запись переговоров:

«Это я. Где Бревно? Его Гамадрил на разъёб требует! Опять лопух не шевелится.»

«Бревно опять с макакой на вышке ебётся. Скажи Гамадрилу, или пусть подождёт, когда тот кончит, или пошлёт кого Бревно сняль с вышки.»

Расшифровка аналитиков РУМО:

Капитан Иванов: «Это капитан Иванов. Где лейтенант Дубов? Его Майор Громадянский вызывает на неприятный разговор по поводу неэффективного исполнения лейтенантом Дубовым своих служебных обязанностей, выражающейся в остановке вращения высотомера локатора №№»

«Лейтенант Дубов работает на локаторной станции с частью локаторной системы МАК-18, отличающейся низкой надёжностью в работе. Предложите майору Громодянскому подождать, пока Лейтенант Дубов починит МАК-18. А если он желает видеть лейтенанта Дубова срочно, пусть пошлёт к нему на локатор №№ вестового с приказом прекратить работу и явиться в штаб к майору Громодянскому.»

Трудно, очень трудно иностранцу даётся «великий и могучий»!

Но власти РФ думают об этом!

Но вот наши власти в очередной раз запретят маты, на этот раз уже окончательно, и иностранцам полегчает. А вы пока почитайте об их трудностях, пока не запретили.