Некоторые читатели звонили сегодня в "Букводом", там сообщили, что встреча с Бакуменко сегодня не планируется.
Вместо "Уроков добры" на 19-00 назначен показ французского анимационного фильма "Перспеполис".
Видимо на этот раз гражданское общество сработала и лица отвечавшие за проведение сего "мероприятия", предпочли избавиться от него от греха подальше, сделав вид, что ничего такого не хотели.
Персеполис — французский полнометражный анимационный фильм по одноимённому автобиографическому графическому роману французской писательницы иранского происхождения Маржан Сатрапи.
Тегеран, 1978 г. Восьмилетняя Маржан мечтает стать пророком и спасти человечество. Она увлеченно следит за событиями, которые вскоре приводят к революции и падению режима шаха. С установлением исламской республики приходит время "революционных комиссаров". Маржан вынуждена теперь носить чадру, но в мечтах видит себя революционеркой. С началом войны против Ирака начинаются бомбардировки, лишения, исчезновение близких людей, репрессии усиливаются. Свободолюбивая и бунтарская натура девочки может привести к беде, поэтому родители отправляют ее в Европу.
1. За последние 6 лет численность населения снизилась на 3,5 млн человек. На 100 умерших приходится 54 родившихся.
2. В стране из 37 млн населения 11,5 млн составляют пенсионеры. Из общего числа занятых только 7,7 млн работает официально. Средняя продолжительность жизни мужчин — 66 лет, на 11 лет меньше, чем в Европе.
3. Число врачей уменьшилось на 30 000, младшего медперсонала — на 96 000. Бюджет медицины — в 2 раза меньше, чем установлено законом.
4. 40 % школ нуждаются в ремонте, в 47% школ температура зимой не более 16 градусов.
5. Задолженность по зарплате учителям выросла на 152 %.
6. Темпы падения промышленности при Зеленском выросли в 6,5 раз.
7. За 6 лет самолётостроение не получило ни одного серийного заказа.
8. За 6 лет не построено ни одного речного пассажирского судна.
9. Часть судо-, автомобиле-, авиа-, вагоностроения в украинском экспорте в 2 раза меньше, чем часть вывозимой из Украины древесины.
10. Объявлены банкротами: Мариупольский завод тяжелого машиностроения, Полтавский автоагрегатный завод, «Автокраз», «Росава». В глубоком кризисе: «Запорожсталь», «Арселор Миттал», завод им. Малышева, «Мотор Сич», «Южмаш», Турбоатом.
11. 40% общей площади земельных ресурсов относятся к загрязненным землям, а толщина гумусового слоя снизилась на 20%.
12. Снижение добычи угля на 60%.
13. Износ основных фондов в энергетике составляет 90%.
14. Более 90 % всех бытовых отходов отправляется на свалки, площадь которых составляет 9 000 га.
15. В рейтинге качества дорог Украина занимает 114 место из 141 страны, в Украине ежедневно происходит 400 ДТП, в т.ч. из-за плохого состояния дорожного покрытия.
16. В рейтинге по расходам на питание Украина заняла 93 место из 100. Украинцы тратят 42 % своих доходов на продукты питания.
17. По количеству абортов Украина занимает 5 место в мире. Ежесуточно в Украине убивают 1000 нерожденных детей.
18. По ВВП на душу населения Украина занимает последнее место в Европе.
19. Курс доллара США вырос на 300% с 8 грн в 2013 году до 24 грн в 2020.
20. Электричество подорожало в 5 раз, квартплата - в 2 раза, газ - в 10 раз, холодная вода — в 6 раз, отопление — в 12 раз, горячая вода — в 6 раз. Задолженность граждан за коммуналку выросла в 3 раза и составила 60 млрд грн.
Как «Слуги народа» планируют бороться со всем этим? Их рецепт прост — продать пока еще государственные «Нафтогаз», Укрпочту и Укрзализныцю, а также еще 500 государственных предприятий и нашу с вами землю. А еще они сами себе зарплату выплачивают, к примеру, руководитель «Нафтогаза» получает 930 000 $ в месяц, руководитель Укрзализныци — почти 2 000 000 грн в месяц. А простым украинцам, тем, которые не в состоянии оплачивать космические коммунальные тарифы, «Слуги народа» предложили продавать собак. Собаки. Страна в смартфоне…
Пора уже всем здоровым силам объединиться и навести порядок в стране. Как говорил один известный персонаж. Промедление смерти подобно…
Боевики ИГИЛ из вилаята "Синай" уничтожили механизированный конвой египетской армии.
Группа бронетехники и грузовиков попала в засаду и была уничтожена.
ИГИЛ заявил 8 убитых и 7 раненых египетских военных.
Операция против ИГИЛ на Синае продолжается уже несколько лет, с задейстованием группировки египетской армии, которая на пике достигала 80 тыс. человек с сотнями единиц тяжелой техники. Но судя по происходящему, полностью задавить вилаят Синай у египетской армии никак не получается и вылазки боевиков порой становятся совсем уж наглыми.
Российский военный советник объясняет сирийским командирам детали предстоящих действий.
Стоит помнить, что повышения качества управления войсками у сирийцев произошло во многим благодаря незримой работе этих "незнаменитых" людей, которые помогали сирийцам на стратегическом и оперативно-тактическом уровнях планировать и осуществлять масштабные наступательные операции. Этот живой опыт безусловно будет востребован и в российской армии.
А это штаб операции в Идлибе. На заднем плане висит стэнд "Документация группы командования".
Поймали боевика "Ан-Нусры". Как на этот счет шутят сирийцы, это "умеренный революционер" и иностранный правозащитный гей-активист.
В самом Идлибе сегодня продолжился осыпаться фронт боевиков к востоку от трассы М-5 и САА просто идет и занимает пустые поселки.
Взяли Таль-Туркан, пачку поселков + окружили еще один турецкий обсверационный пункт.
Итоги подведем вечером. Линия фронта приятно изменяется буквально каждый час.
Разбор опуса Варламова об "ужасах советского жилья".
И еще о строительстве.
В январе достроенный тоннель имени товарища Сталина во Владивостоке (открытый летом 2019 года https://primamedia.ru/news/824874/) получил международную премию https://primamedia.ru/news/896316/?from=37 как лучший тоннельный проект 2019 года.
Начали строить его еще при Николае II, построили при Сталине в 30х и модернизировали его только в 2016-2019 годах.
Железнодорожный тоннель длиной 1380 метров, расположенный на перегоне Вторая речка – Мыс Чуркина в столице Приморья, начинали строить ещё в 1914 году. Затем он был законсервирован, достроен в период с 1934-го по 1936 год. По проекту предназначался для маскировки и переброски бронепоездов и тяжелых артиллерийских установок в бухту Улисс в случае возможного нападения условного противника. Начиная с 1951 года по нему начали курсировать составы с грузами с причалов портов, расположенных на мысе Чуркина, а после электрификации участка в 60-х годах открылось пригородное пассажирское сообщение. Искусственное сооружение не предполагалось эксплуатировать как обычный железнодорожный тоннель, поэтому многие обустройства не были заложены в его проект.
Владивостокский тоннель был включен в перечень первоочередных мероприятий по Программе развития железнодорожной инфраструктуры Восточного полигона, утвержденных правительством РФ. Учитывая рост объема перевозок и значимость тоннеля для Владивостокского транспортного узла, руководством холдинга было принято решение о его масштабной модернизации, которая началась весной 2016 года и завершилась в июне 2019 года. На открытии тоннеля присутствовали губернатор Приморского края Олег Кожемяко и глава Владивостока Олег Гуменюк.
При выполнении работ были реализованы решения, которые позволили получить принципиально новую многослойную обделку тоннеля с высокими эксплуатационными характеристиками.
Изложение платформы правых носило скользкий характер
Изложение платформы правых носило скользкий характер
Скрытый текст:
Интересные показания Бухарина о поездке Карахана в Берлин, где кулуарно обсуждались возможные сценарии договоренности с немцами, если бы в СССР удалось свергнуть Сталина.
Ключевой проблемой было то, что немцы требовали от заговорщиков территориальных уступок, а те были готовы пойти только на экономические.
Собственноручные показания Н.И. Бухарина. Сентябрь 1937 г.
О контрреволюционной организации правых в Средней Азии я имею сообщить следующее.
Филип Голощекин.
В 1933 г. я поехал в отпуск в Северную Киргизию, на Тянь-Шаньский хребет, причем проездом был в Ташкенте и во Фрунзе. Уехал я в отпуск, предварительно давши согласие на созыв конференции и одобряя, вместе с другими участниками правого центра, основные установки т н рютинской платформы, о чем я подробно {показал вам} говорил в своих предыдущих показаниях, данных мною следствию. В Ташкенте я жил некоторое время на квартире А. Икрамова[1] и, если не ошибаюсь, несколько дней на даче ЦК Узбекистана, куда меня отвозил А. Икрамов. Последнего я давно знал, ибо он был еще одним из моих слушателей в Свердловском университете в старые (относительно) времена. Как раз в данный период, т.е. ко времени моего пребывания в Ташкенте, в Казахстане (не в Узбекистане), благодаря головотяпской политике Голощекина[2], было массовое разорение казахов, чрезвычайная смертность, голодовка, и толпы беженцев шли из Казахстана куда глаза глядят, в том числе в Узбекистан и, в частности, в Ташкент. В связи с этим явлением, которое как факт было у всех на устах, у меня с Икрамовым и начались политические разговоры, от обмена беглыми репликами до более длительных бесед. При этом Икрамов, возмущаясь политикой Голощекина, в более мягкой форме касался общеп артийной линии, политики партийного руководства, высказывал ту мысль, что одно не может быть оторвано от другого, и что, следовательно, в самой линии партии есть органический порок, раз она в таком объеме приводит к столь чудовищным результатам: за Голощекина, мол, отвечает Политбюро. Я, с своей стороны, не только не возражал Икрамову, но продолжал развивать эти мысли и обобщать их и в общей форме, в конце концов, рассказал Икрамову об установках правого центра. Подробно я, помнится, не говорил, так как все же не знал Икрамова столь близко, а, с другой стороны, по всем его высказываниям мог сделать заключение о том, что он в основе своих взглядов придерживается правой ориентации.
На обратном пути или в следующем году – я теперь этого не могу вспомнить – Икрамов, между прочим, упоминал о правой ориентации Файзуллы Ходжаева[3], хотя находил его чрезмерно-правым и не скрывал своих лично-неприязненных отношений к Файзулле как человеку, сделанному из другого теста. Такого рода личные отношения, однако, не мешали их договоренности в основных политических вопросах. Мне вспоминается, что в этом же контексте он, кажется, говорил о Зеленском, которого к тому времени уже не было в Средней Азии и о котором он говорил в plusquamperfectum’е, и о ком-то из крупных националов, может быть, о Рыскулове.
Во Фрунзе, на даче ЦК Сев Киргизии, где я пробыл пару дней, по вечерам бывали игры (биллиард, подкидные дураки, etc.), и приезжали националы-киргизы, в том числе был и Абдуррахманов[4]. С Абдуррахмановым у меня не было разговора, но он был настроен ворчливо-оппозиционно, как – в точности я не могу сказать. Вскоре он был арестован, как я от кого-то слышал, в связи с найденным у него дневником троцкистского содержания – так ли это, я не знаю. Когда я возвращался с Тянь-Шаня и ехал снова через Фрунзе, во Фрунзе приехала комиссия ЦК, во главе с Антиповым, вместе с которым приехал и Бауман. Мы ездили однажды вместе на охоту, но политических разговоров здесь не было: Антипов не был в единственном числе, и я о его миссии не расспрашивал, но как будто его приезд имел какое-то отношение к делу об Абдуррахманове.
Мне известно было также, что в это время во Фрунзе был правый А.П. Смирнов («Фома»), но я с ним не виделся. Возможно, что он, с своей стороны, виделся с какими-либо националами.
В 1936 году я ездил в отпуск и {в} на Памир, и в Северную Киргизию. Ехал я снова через Ташкент. На этот раз я не мог остановиться у Икрамова, т.к. он до моего приезда в Ташкент выехал оттуда в отпуск в Сочи или еще куда-то, хотя я послал на его имя телеграмму о своем приезде. Получил ли он эту телеграмму или нет, я не знаю, так как вообще его не видал (за исключением Пленума ЦК, с которого я был взят). Меня отвезли на уже упоминавшуюся мною дачу ЦК Узбекистана, под Ташкентом, где в то время жил один из секретарей ЦК, Цехер[5].
Оттуда я ездил на день или на два в одно курортное местечко ( у меня вылетело из головы его название, хотя его я прекрасно знал, это всем известное в Ташкенте место). Там жил в то время и Ф. Ходжаев, который, узнав о моем приезде, пригласил меня на обед. Был я у него, если не ошибаюсь, дважды, и в одно из этих посещений имел с ним {более или менее} довольно длительный разговор.
Разговор этот имел три оси, если память мне не изменяет:
1. Я рассказывал о своей заграничной поездке,
2. теоретизировал насчет проблемы Европа-Азия,
3. беседовал о политике.
Два первых пункта для следствия не представляют интереса: это был разговор на тему о кризисе капиталистической культуры, о восточных влияниях (Индия, арабы, Китай), о тибетско-индусской медицине, об истории с точки зрения национальных культур и т.д., все в теоретическом разрезе и большом историческом плане.
Что же касается третьего пункта, то я должен прежде всего заметить, что с Файзуллой Ходжаевым я вообще говорил первый раз в жизни. Я, разумеется, знал его шапочно-партийно, знал его физиономию по линии развития в Азии вообще и т.д., знал, наконец, со слов Акм Икрамова о его настроениях (см. выше). Но сам я более или менее серьезно встретился с ним первый раз и поэтому не мог пускаться в особые откровенности. Поэтому с моей стороны изложение платформы правых носило скользкий и все же недостаточно конкретный характер. Если я не ошибаюсь, речь шла о могущих развернуться событиях, о массовой борьбе и т.д. без названия вещей своими именами, хотя по этим псевдонимам и можно было составить себе {об} представление, о чем шла речь, как о перспективе. Ф Ходжаев, с своей стороны, напирал на тенденцию независимости. Я легко возражал, говоря лишь о гарантиях более свободного подбора национальных кадров и т.д. Тем не менее, повторяю, общий язык был, в конце концов, найден, и мной была обещана поддержка аспирациям Файзуллы. Поэтому уместно здесь говорить об организационно-политической связи.
После этого я уехал на Памир и вскоре должен был оттуда вернуться из-за болезни своего спутника, С.А. Ляндреса[6]. Ехал я снова через Ташкент, но здесь видел только Цехера, во Фрунзе говорил по телефону с Белецким и уехал на Иссык-Куль. Там видел предсовнаркома Сакеева (или Исакеева), о политике с ним не говорил, а на обратном пути я страшно спешил и вылетел из Ташкента на самолете, снова увидавши только Цехера.
Таким образом, из лиц, кои в той или иной мере относятся (кроме меня самого) к разбираемому вопросу, следует назвать:
Икрамова,
Ф. Ходжаева,
Абдуррахманова (?),
Зеленского,
Рыскулова,
Антипова,
А. Смирнова (Фому),
После возвращения Карахана у меня было три весьма беглых разговора:
1) с М.П. Томским,
2) с А.С. Енукидзе,
3) с Л.М. Караханом.
Михаил Томский.
С Томским разговор состоял в том, что он весьма коротко сказал, что Карахан ездил и что, в общем, немцы не настаивали на территориальных уступках (как результат). Я довольно резко протестовал против самого факта посылки, без предварительного точного уговора, на что Томский пожал плечами и {заметил} бросил фразу вроде: «Ты всегда, когда доходит до дела, протестуешь, тебе бы только узоры чертить». Расстались мы довольно холодно, но я все же с Томским из-за этого не порвал.
Авель Енукидзе.
Разговор с Енукидзе, кажется, был у него на квартире, куда я забежал на несколько минут. {Я} Диалог был следующий:
— Как это вы послали Карахана без уговора?
— Мне Томский сообщал, что он может ехать.
— Ведь ты же, вероятно, знал, что я, по меньшей мере, сомневался в целесообразности переговоров вообще? Ты же знал от Томского, что я решительно возражал против троцкистских методов? — Но Томский говорил, что если без территорий, то говорить можно.
— Что же привез с собой Карахан? — Да в общем дело идет об экономических уступках, и в случае войны, и в случае мира.
— Значит, Карахан уже дал себя связать?
Тут Енукидзе отвечал очень нечленораздельно, краснел и волновался, но точной картины я у него не получил: понял только, что Карахан, очевидно, не отличался достаточной твердостью, как это всегда с ним бывало в сфере «дипломатических» переговоров.
Лев Карахан.
Через некоторое время я на Кремлевском дворе встретил и самого Карахана.
— Л.М.! Скажите, кто вас посылал в сущности?
— Енукидзе.
— От чьего имени? — От вас всех.
— Вы разве не знали, что у нас большие сомнения в этом вопросе?
— Даже не слышал. Я думал, что есть вполне определенная линия.
— Что же у вас, однако, вышло? — Обсуждали два варианта: во время войны немцы за мир требуют бóльших уступок (главным образом, речь идет о поставках сырья, горючего и концессиях); а если без войны мы пойдем к власти, то объем уступок меньше.
Далее Карахан заметил, что, в сущности, речь {ид} шла не о конкретном соглашении, а о «соглашении насчет принципов соглашения», причем самое соглашение должно было бы быть детально выработано уже в соответствующий момент.
— А как же вы стали обсуждать вопрос о соглашении во время войны? Не думаете ли вы, что здесь кое-что зависит и от того соотношения сил, какое будет к тому времени? Чего вы спешили? Что вам, указка Троцкого вас что ли подгоняла? — Да нет, хоть немцы и ссылались систематически на «господина Троцкого». {??} Но от этого вопроса нельзя было уйти, раз пошли на переговоры.
Таким образом, из этого беглого разговора с Караханом я вывел такое заключение:
1) что речь шла о соглашении по поводу будущего соглашения;
2) что обсуждались два варианта; 3) что {за} взамен за заключение мира немцы потребовали бóльших экономических уступок; 4) что Карахан на это согласие дал;
5) что – хотя соглашение о соглашении и получилось более {выго} приемлемое, чем «по Троцкому», – но что и на Карахана, и на Енукидзе, и на Томского наскоки Троцкого, аргументирующего от «дела, дела и дела», к сожалению, очевидно, производят известное впечатление. Несмотря на то, что сам я с крайне тяжелым чувством относился к самому факту переговоров и имел серьезнейшие политические опасения, даже после всего этого я со всем этим не порвал (и потому несу ответственность), надеясь и тут, что дело как-нибудь «образуется». Конечно, все эти субъективные переживания и даже соответствующие соображения ни в малой степени не уничтожают самого факта, о коем идет речь.
* * *
Ответ
После возвращения Карахана у меня был {??} разговор c Томским, Енукидзе и Караханом. Томский мне сказал, что Карахан ездил и что, в общем, удалось достигнуть принципиального соглашения с немцами на условиях, гораздо более приемлемых для нас, правых. {(Мои протесты против переговоров он обошел шуткой).} Когда я стал спрашивать его более конкретно, он сказал, что речь идет, прежде всего, об экономических уступках, что, несмотря на все козырянье «г-ном Троцким» со стороны немцев, вопрос о территориальных уступках ликвидирован (в отрицательном смысле). Бегло Томский сказал также о том, что немцы настаивали на разрыве договоров с Францией и Чехо-Словакией {и еще об изгнании Коминтерна}. На мой вопрос, что же ответил им Карахан, Томский заявил не особенно определенно, что Карахан якобы дал {??} {полу}согласие на это, считая, однако, что здесь можно будет немцев надуть, ибо необходимо иметь не одну клавишу в этих политических комбинациях. [Томский мне успел также сказать, что, по его мнению, перенести КИ, в крайнем случае, и можно было бы, например, в какую-нибудь из скандинавских стран, что это даже имело бы, по его мнению, и хорошую сторону, ибо {??} ликвидировало бы взгляд на КИ как простое орудие с-с-с-ровской политики и обеспечило бы большую маневренность нового правительства.] {На мой дальнейший вопрос, что означает это последнее положение, он ответил, что и по его мнению нельзя}
*Воп. Как это надо понимать?
Отв. По общему мнению членов центра* рвать договоров *с Францией и Чехо-Словакией не следует*, ибо нужно оставить за собой возможности противопоставления Германии других держав, что игра на противоречиях {и в б} между {другими} державами и впредь должна оставаться принципом большой международной политики, что иначе {Герм} *уже после нашего прихода к власти* станет на очередь в новой форме германски-империалистическая опасность. {и это}
Томский успел также сказать мне, что обсуждалось два варианта: случай, когда новое правительство организуется во время мира, и случай, когда оно организуется во время войны, причем для последнего случая немцы требуют бóльших экономических уступок (главным образом, речь {идет} шла о поставках сырья, горючего и о концессиях. {Тогда}
Так как меня все время мучила мысль об опасности и недопустимости переворота во время войны (см. выше), то я спросил Томского, как же мыслится в этой связи механика переворота. Он сказал {глухо}, что это – дело военной {??} {(имея, очевидно, в виду неудачи на фронте)} *организации, которая должна будет открыть фронт немцам.* На это я ему сказал, что раз уже завар{или}ена так{ую}ая {недопустимую, но и политически вздорную} каш{у}а, то при этой ситуации {единственный выход - судить} *нам придется отдать под суд* виновников {пора} {неудач} *поражения на фронте.* {и организовать под патрио} *В таком случае нам удасться[7] {связа} увлечь за собой массы, играя патрио* тическими лозунгами. {, тем более, что бонапартистская опасность (Тухачевский, напр) может стать совершенно реальной. Весь разговор с Томским произвел на меня очень тяжелое впечатление.}
*Лично я имел в виду, что {??} этим самым, то есть осуждением виновников поражения, можно будет избаться попутно от тревожившей меня бонапартистской опасности (Тухачевский, например).*
{В} Из очень бегл{ых}ого разговор{ов}а с Енукидзе (у него на квартире) и с Караханом (на кремлевском дворе) я могу вспомнить, что Енукидзе говорил о каких-то своих {знакомствах} связях в немецких кругах, подтверждал также информацию Томского. [То же и Карахан, причем я узнал от последнего, что ему, Карахану, ничего не было известно относительно внутренних разногласий по поводу переговоров с немцами вообще, а я ругался, что и он, и Енукидзе, очевидно, поддаются влиянию авантюристской позиции Троцкого.]
*б Он рассказывал, что у него существуют личные связи в немецких правительственных кругах издавна{, еще со Штреземана}. В свое время {он} Енукидзе виделся в Берлине с Штреземаном, а в дальнейшем в каждый его приезд в Берлин встречался с государственными деятелями. Это продолжалось и после гитлеровского переворота.
Разговор с Караханом был очень короткий. Он подтвердил мне уже сказанное Томским. Помню только, что {из его слов} от него я {дополните} узнал, что немцы требуют не только разрыва с Францией и Чехословакией, но и заключения военного союза с Германией. б*
Ответ:
По поводу соглашения с Германией я имею показать следующее, в дополнение к моим предыдущим показаниям от 14/VI-37.
Как сказано там, я лично предупреждал {против соглашения с Германией в особенности на}, *что {в случае} при варианте соглашения {на} с Германией* в случае *прихода нашего к власти во время* войны, {ибо – в {??} условиях войны} – Германия могла бы положить ноги на стол и диктовать {усл} свои условия.{, а, во-вторых, я опасался} *Я предупреждал также об опасности* бонапартистского переворота со стороны военных. {Более того, я указывал, что вообще недопустимо вести переговоры, не будучи у власти.} Тем не менее, в силу обстоятельств, о которых была речь в предыдущих показаниях, {я был поставлен перед фактом поездки} Карахан{а}, {??}{который} соответствующие переговоры *с немцами* вел. Об этом я знаю от Томского и из {беглых} разговоров с Енукидзе и Караханом.
Здесь необходимо сделать известное отступление для того, чтобы была понятна база {всего} карахановских переговоров.
Внутри правых – независимо от разногласий в этой последней среде – было все же настроение, оформленное как определенное политическое мнение, которое шло вразрез с установками троцкистов вообще и Троцкого – в особенности. Троцкий и троцкисты считали возможным и допустимым далеко идущие территориальные уступки. {Правые же} Мы же полагали, что о территориальных уступках не может быть и речи. Это разногласие стоит в очевидной связи с тем, что троцкисты, как мы полагали, были слепы во всем том, что касается массовых настроений: {Для} это было видно буквально на всех вопросах, связанных с обсуждением и решением тактических проблем, это же сказалось и на данном вопросе.
Мы, в противоположность Троцкому, ясно видели гигантский рост советского патриотизма, который (рост) стоял в связи с реальным ощущением прироста мощи, силы, зажиточности широких масс. Необычайная популярность сталинского лозунга о том, что мы не отдадим ни одной пяди нашей советской земли, являлась в наших глазах совершенно очевидным показателем этого {воз} растущего патриотизма.Поставить себя против этого лозунга, это – как бы хитроумно ни были здесь политические расчеты – {это} означало бы наверняка изолировать себя от масс целиком и навсегда, заранее обеспечить свое поражение, провозгласить полную безнадежность всех своих планов. Именно в связи с этим я говорил Радеку, что Троцкий только компрометирует и себя, и других, заходя в своих переговорах далеко за пределы всего политически допустимого.
Отсюда, в конце концов, у правых стала складываться мало-помалу такая концепция: {можно говорить} при соглашении с германским фашистским правительством нельзя говорить о территориальных уступках ни в коем случае; можно говорить об уступках финансовых, торгово-коммерческих, концессионных (тарифы при торговых договорах, цены, условия кредитования, контингенты сырья и т.д.) {Как {ска} мною уже сказано в предыдущем, я был поставлен перед фактом переговоров Карахана, но} Из сообщения М.П. Томского я понял, что в общем основой переговоров Карахана с немцами и были именно эти установки.
Нельзя не отметить скользкую манеру изложения Бухарина, который всячески принижает свою роль во всем происходившем через постоянное подчеркивание того, что он обо всем знал, но на словах был против и участвовал "в шутку" и "чтобы посмотреть, чем все закончится". Мопед не мой.
Упомянутого в начале показаний Голощекина (славного не только провальной политикой коллективизации в Казахской ССР, но и расстрелом семьи бывшего царя) расстреляли в 1941 году. При Хрущеве реабилитировали.
Некоторых виновников поражения Красной Армии в начале войны действительно расстреляли - в первую очередь это коснулось командования Западного фронта во главе с Павловым. Разумеется, уже не по тем причинам, по которым виновников будущего поражения хотели расстрелять заговорщики. Ну а с бонапартизмом Тухачевского также разобрались (но не так, как хотели правые), причем занятно, что Бухарин и Ко, также опасались заговора военных, которые перехватят у них власть, поэтому и мысли о том, что военных конечно надо использовать для захвата власти, но от наиболее опасных лучше потом избавиться.
Сирийская армия к вечеру 5 февраля не только захватила большой кусок территории к востоку от трассы М-5, но и достаточно буднично вынудила боевиков отступать из Саракиба.
Большая часть боевиков отступила из города после того, как передовые части САА вышли к трассе М-5 к северу от города, после чего боевики в Саракибе оказались под угрозой окружения.
Сам город еще не зачищен и ряд источников сообщают, что в северных районах Саракиба также есть боевики. Основные силы САА еще не входили в жилые кварталы. Кроме того, в городе стоит турецкая механизированная колонна, а вокруг него развернуты обсервационные пункты. Но вполне понятно, что в текущей оперативной конфигурации фронта удерживать Саракиб с военной точки зрения стало просто невозможно. Скорее всего уже завтра Дамаск объявит о полном освобождении Саракиба.
Такой стремительный темп наступления наглядно демонстрирует, что фронт боевиков в юго-западном Идлибе полностью рухнул и теперь их могут спасти лишь внешние силы, которые пытаются организовать для них оперативную паузу, чтобы восстановить устойчивость фронта после отступления и понесенных потерь.
Утреннее продвижение к востоку от Саракиба.
Обходной маневр и бросок к трассе М-5, который привел к отходу боевиков из Саракиба.
Турецкие сидельцы.. Джихади-Джулиан нервно заявил, что после такого он никогда больше не поверит тому, что заявляет Эрдоган.
После занятия Саракиба, в тылу у САА останется еще несколько турецких обсервационных пунктов.
На ресурсах боевиков и их поклонников стоит вселенский плач и тотальное уныние. С учетом череды поражений, это не удивительно.
Сирийцы фоткаются на фоне турецкого лагеря в районе Таль-Тукана.
После взятия Саракиба на очереди будет Аль-Иис и полное взятие под контроль трассы М-5.
Возможно, последует удар и по Сармину.
Сенат США завершил эпопею с импичментом Трампу. По двум пунктам обвинения демократы ожидаемо не смогли набрать даже простого большинства.
Единственный республиканцем проголосовавшим против Трампа оказался Митт Ромни, который по счастливому совпадению также замешан в коррупционных делишках на Украине, расследования которых добивается Трамп.
Теперь у Трампа фактически развязаны руки и он сможет еще более активно педалировать тему коррупции на Украине и причастности к ней верхушки демократической партии. Ну и про Ромни он не забудет.
А в это время борьба за право бросить вызов Трампу на выборах обостряется.
В стане демократов на последних кокусах в Айове победил открытый гей Буттиджич (если каким-то чудом победить, то у США будет не только первый президент-гей, но и "первый джентельмен" вместо "первой леди")
Сторонники Берни Сандерса обвиняют оппонентов в фальсификации выборов - в общенациональном опросе Сандерс сейчас обходит Байдена и Уоррен. Но теперь и геи наступают ему на пятки.
На текущий момент шансы Трампа выиграть выборы в 2020-м году против таких кандидатов весьма высоки.
Чат КОБ
05.02.2020, 13:00
Демографическая яма и урбанизация
Линейный вид
