[promity]

Владимир Гиляровский. Карательная экспедиция Римана

От РП: Немного о "правах человека" во французскобулочной России. Быть может венценосный выродок сурово наказал Римана и его мясников за зверства? Ничуть - изувер-полковник довольно быстро стал генерал-майором, приближенным к царской семье - был уполномоченным санитарного поезда императрицы, а на такие должности людей с улицы не ставили. К слову, садист и изувер Николай Риман отметился зверствами ещё в Кровавое Воскресенье, что описывали находящиеся в эмиграции его сослуживцы, так что командовать карателями, расстреливавшими и издевавшимися над русскими людьми ему поручили неспроста - "царю-мученику" именно это было и надо. Непосредственный начальник Римана - полковник Георргий Мин занялся подавление восстания и волнений в Москве, отдал приказ войскам «Арестованных не иметь, пощады не давать». За свои действия Мин был отмечен особой похвалой царя - будущего "мученика" и вскорости был произведён в генерал-майоры, зачислен в царскую Свиту и получил денежную премию «с присовокуплением царского поцелуя». Ну а Николай-2 справедливо получил от народа титул "Кровавого." С чего бы это случились подряд две революции в такой богоспасаемой и гуманной христианской стране? Поди жиды с англичанами всех подкупили. А господа каратели пока радостно хрустели французскими булками.

В 1905 году В. Гиляровский путешествовал в поезде, в котором машинист А.В.Ухтомский вывозил под огнем правительственных войск дружинников из Москвы («В вихре»). Тогда же он записал рассказ и железнодорожника Т.В. Голубева о карательной экспедиции полковников Мина и Римана на Московской железной дороге, опубликованный лишь в 1925 году.

Вот что рассказывал мне обер-кондуктор Т. В. Голубев, вернувшись из карательной экспедиции Римана в декабре 1905 года.

16 декабря я вышел на дежурство с бригадой. На вокзале — войска. Времени 9 час. утра. Я осмотрел поезд, а в товарные вагоны вкатили два орудия, для чего пропилили стенки вагонов и выбили окна. В передние классные вагоны поставили два пулемета.

Впереди нашего поезда стоял еще паровоз с одним вагоном, в нем находились, под командой поручика Костенко, солдаты железнодорожного батальона, того Костенко, которого Риман хотел расстрелять, а он спас многих от гибели. Его «шеф-поезд» шел за версту впереди. Мы за ним.

Бригада моя была неполна: двадцать три вагона, а нас четверо. Я потребовал себе в помощь еще трех человек для ручных тормозов. На вокзале бригада находилась с Рязанского участка, но она отказалась ехать. Явился сам полковник Мин, прибывший на вокзал с Риманом.

— Одумайтесь. Сроку 24 минуты, а то расстреляю! — сказал он.
Те струсили, и их посадили в батальон семеновцев. Эшелоном командовал полковник Риман. Поезд тронулся.
— Далеко мы едем? — спросил я его.
— Не ваше дело,— куда прикажу!

Солдаты разговаривали между собой тихо о своих делах.

Вот и Сортировочная. Следы погрома. Вагоны разгромлены. Товары, мука, хлеб разбросаны по путям.

В первом классе сидели офицеры. Шеф-поезд ушел в Перово.

Около погромленных вагонов были люди: кто с лошадью, кто с санками — они забирали грузы; некоторые, завидя нас, кричали: «Да здравствует свобода!»

Солдаты стреляли в них из окон, а некоторые с площадок. Стреляли без разбору. Люди падали, бились на снегу, ползли, оставляя кровавые следы. Вот народ бросил все и побежал в поле, а кто остался у лошадей и саней, тех всех перебили. Женщина укрылась за сарай ассенизации со своими санками. Муж ее убежал, а ее застрелили.

Риман заходил на станцию, откуда слышалась револьверная пальба. Для уборки тел оставили нескольких солдат и поехали. Был полдень. Направо у станции Перово забор мастерских и роща. Шли люди вдоль полотна и около забора, приличные, человек шестьдесят.

— Ни с места! Руки вверх! — наведя револьвер, закричал им с площадки вагона Риман. Люди продолжали путь. Риман остановил поезд. Солдаты начали в них палить. Когда сосчитали убитых, то оказалось их шестьдесят три человека. Некоторые, услышав выстрелы, поднимали руки, но их били. Все солдаты вышли из поезда, а его, пустой, приказали двинуть на станцию. Солдаты пошли в наступление с двух сторон. Влево загремели выстрелы. Я остался в поезде с бригадой. Видно было, как падали люди.

Когда поезд остановился около платформы, мы услыхали крик: штыком прикололи помощника начальника станции в то время, когда он говорил по телефону…

Шеф-поезд ушел дальше. Привели в поезд девочку лет десяти. Ее врач перевязал, и куда-то отправили. Это была единственная перевязка за все время, остальные раненые истекали кровью на снегу. Риман ходил с солдатами по селу. Там стреляли. Я вышел из вагона на станции, но Риман крикнул:

— Идите в поезд!

Поехали из Перова.

В Вешняках никого не убили и не забрали. Шеф-поезд шел нам навстречу,— он уже побывал в Люберцах, где, как сказывали, на Люберецком заводе был митинг, который благодаря появлению шеф-поезда разбежался, и тем спасся народ. В Подосинках Риман застрелил Михельсона и еще двоих.

Поехали дальше.

Когда шеф-поезд шел навстречу по нашему пути — солдаты и офицеры испугались. Все выскочили с Риманом во главе. Думали, что на нас пустили поезд революционеры. Оказался шеф-поезд, и успокоились. Он прицепился к нашему поезду. Таким образом состав тянули три паровоза. Вскоре поезд оборвался. Три вагона отскочили, лопнули у них стяжки. Прибыли в Люберцы и наступали пешие. Поезд встал у платформы. Его встретил дежурный по станции Смирнов. У Римана в руках все время был проскрипционный список.

— Кто вы?
— За начальника станции, Смирнов.
— Обыскать.

Отобрали бумаги, ключи, и его увели.

Стало темно. Я купил свечей.

Солдаты пошли в обход, в село.

Собрали деревенскую власть на сход. Удалось ли им быть на Люберецком заводе, где и были главные революционеры,— не знаю. Знаю только одно, что к его приезду, благодаря благодетелю шеф-поезду, все рисковавшие убежали с завода. Мы остались ночевать, осветили вагоны. Часть солдат варила ужин на платформе. Солдатам давали спирт. И нас накормили ужином, а в село не пустили.

Вместо арестованного Смирнова вызвали с квартиры дежурить начальника станции Лунькова. Меня вызвал Риман, приказал быть ближе к нему и по первому приказанию быть готовым. Начальник станции Луньков встретил меня на платформе и указал мне на свой кабинет.

— Будь здесь, усни на диване.

Там сидел арестованный Смирнов. Он писал записки карандашом и показывал мне:
«Попроси у отца и матери прощения, поцелуй сестер».

Отец его дорожный мастер в Шурове. Смирнов чувствовал, что его убьют.

Я задремал. Проснулся. Хотел идти в поезд, но часовой не пустил.

— Ты арестован!

Еще к нам привезли из деревни старосту.

Вошел дежурный офицер и заявил, что я главный кондуктор и не считаюсь арестованным.

Меня выпустили.

Я вышел в зал, а идти не могу, ноги подгибаются. Меня подхватил под руки солдат, толкнул к стене. Мне принесли стакан чего-то и велели выпить. Я подумал: «отрава», но все-таки выпил,— хуже не будет! Оказалось — спирт, но я даже не понял, когда пил.

— Как себя чувствуешь? — Ничего.
— Еще хочешь? — Прибавьте.

И еще выпил полстакана. Согрелся, но в голову не ударило, будто и не пил. А потом уснул мертвым сном.

Ночью было тихо. Офицеры в зале первого класса все время заседали и по очереди спали.

Утром в семь часов привели разносчика и расстреляли. На него указал жандарм: разносчик у него отнял шашку и револьвер в первые дни забастовки.

Солдаты пошли с обыском по домам и привели некоего Волкова, жившего в селе, вывели его в палисадник у станции, обыскали. Вышел Риман, взял у обысканного браунинг:

— Где вы достали его?

Что ответил он, я не расслышал. Риман в упор выстрелил ему в грудь. Вывели в тужурке П. Ф. Смирнова. Увидел меня на перроне, крикнул мне:
— Васильевич. Кланяйся родителям, попроси прощенья!

Свели в палисадник. Солдат ему выстрелил из винтовки в затылок. Смирнов качнулся, но не упал. Кто-то еще выстрелил в него из револьвера и убил.

Подъезжает к станции извозчик. На санях сидит бритый человек в шубе. Его остановили и обыскали. Ничего не нашли и отпустили. Он пошел на село, в чайную. Там он сидел с компанией — солдаты вновь его обыскали и нашли у него два револьвера. Забрали его и шестерых пивших с ним чай. Их отвели в контору начальника станции.

Около двери совещались офицеры, потом привели священника к арестованным. Он там пробыл несколько времени и ушел. Вслед за ним арестованных под конвоем повели в поле. Мы смотрели с платформы вагона. Они шли бодро, быстро. Впереди спокойно шагал бритый в шубе, руки в карманы. Это был Ухтомский. Сначала его не узнали,— он прежде носил бороду и усы. Всех поставили у кладбища, на горке, лицом в поле, а спиной к шеренге солдат, но бритый взял да повернулся и стал лицом к солдатам. Грянул залп. Все упали, а бритый стоял, руки в карманах. Второй залп — он закачался. В это время его дострелили из револьвера, и он упал.

Поехали дальше. Захватили арестованного слесаря и дорогой его пристрелили и выбросили из вагона на путь. В Быкове не останавливались. В Раменском делали обыск. Захватили с собой помощника начальника станции Соколова. Поехали в Голутвино.

Шеф-поезду приказ был дан идти вперед не дальше чем на версту.
В Голутвино прибыли около 3-х часов дня. У депо, помню, мастеровые делили тушу говядины. Их не тронули, а солдаты только спросили: откуда мясо? И им ответили: — Купили.

Пошли солдаты наступлением на завод Струве и кругом. На станции расставили часовых. По платформе шел машинист Харламов. У него нашли револьвер без барабана,— вывели на станцию и расстреляли.

В это время фельдфебель какого-то полка, возвращавшегося с войны, подошел к Риману и сказал:

— Удивляюсь, ваше высокоблагородие, как можно без суда расстреливать?
— А, ты лезешь учить! — и пристрелил его. Народу была полна станция. Всех задерживали, обыскивали. Расстреляли у штабелей с камнем 23 человека. Приводили начальника депо, но отпустили. Взяли начальника станции Надежина и его помощника Шелухина — старые, уважаемые всеми люди. Повели гуськом: Шелухина — впереди, сзади — Надежина, который шел рядом с Риманом и просил его:

— Пожалейте, хоть ради детей.

Риман приказал солдату велеть ему замолчать, и солдат ударил кулаком старика по шее. Их расстреляли в числе двадцати трех у штабелей.

После рассказывали, что, когда рассматривали убитых, Шелухин был еще жив и просил пощадить, но его прикончили из револьвера.

Ужас был в Голутвине!

На обратном пути в Ашиткове тоже были расстрелы; между прочим, расстреляли начальника станции и телеграфиста. Останавливались на некоторых станциях, но нигде никого больше не убили. Да и станции были пусты и окрестности тоже: будто все вымерло.

Подъезжая к Москве, Риман призвал нас и приказал молчать о том, что видели. Прибыли в Москву в 10 ч. утра 19 декабря.

Вернувшись домой, я долго не мог прийти в себя — все плакал.

А кондуктор Маркелин, ездивший с нами, сошел с ума.

[promity]

Полный список «русских преступлений перед грузинской нацией»

Евгений Крутиков
военный эксперт
16 мая 2018, 19:40

Недавно на грузинском ресурсе с богатой русофобской историей был опубликован «список исторических претензий Грузии к России», авторство которого приписывают одному из профессоров Тбилисского университета. Впоследствии этот «список претензий» исчез, но в целом он не нов, его лишь дополняют новыми статьями и немного перефразируют устоявшиеся.

Все это не просто типичная для региона «кухонная история», удлиняющая или героизирующая путь нации. Это уже давно сформировавшийся миф, подкрепленный десятками якобы научных и научно-популярных работ, в которых вся история российско-грузинских отношений представляется как агрессия против маленького, но гордого народа.

Русские в них представлены однозначно – как кровожадные оборотни, предатели, убийцы и насильники. Подобного нет даже в Прибалтике, где историческая мифология ограничивается советским периодом и соблюдает некоторую формально-вербальную вежливость. В Грузии же этому учат в школах и вузах, такой подход стал доминантой национального сознания, на нем сформирована вся современная идеология грузинской государственности.



Приведем полный список русских преступлений перед грузинской нацией.

Затравили персами

Начинается все даже не с Георгиевского трактата 1783 года, установившего полумифический протекторат России над Картли-Кахети, а с Ага Мухаммед-хана Каджара – персидского шаха, для которого Закавказье было всего лишь одним из театров военных действий против стратегического и религиозного конкурента – османской Турции. Идеалом он полагал раздел этой зоны напополам с османами, желательно – при полном отсутствии местного населения, которое за людей не считал.

В современной грузинской интерпретации Ага Мухаммед-хан – пешка в руках чудовищной России, которая науськивала его на Картли-Кахети (зачем?) и даже профинансировала его знаменитый поход 1795 года (как и чем именно?), когда от Тбилиси не осталось и пепла, а большая часть Картли обезлюдела.

Что же касается Георгиевского трактата, претензия грузин в следующем: Москва должна была защитить Картли-Кахети от персов, но не стала.

В реальности царь Ираклий II вел за спиной Петербурга тайные переговоры с турками и турецкими вассалами, хотя вообще не имел права на самостоятельную внешнюю политику, если исходить из того же трактата. Когда в 1787 году началась очередная русско-турецкая война, взбешенный изменами и двуличием грузин генерал Тотлебен попросту вывел из Картли русские войска.

Впоследствии геополитика закономерно превратила Россию и Иран в союзников на почве общей неприязни ко всему турецкому, и новый иранский шах Фетх-Али Каджар признал императора Александра I властителем (вали) Картли.

Случались эксцессы: с централизацией у иранской государственности дела обстояли неважно, и пограничные вали нередко самовольничали. Но уже в 1805 году небольшой русский отряд разгромил на реке Аскерани 40-тысячное персидское войско наследного принца Аббас-Мирзы, двигавшееся на Тбилиси. Персы в беспорядке бежали и больше в Закавказье не появлялись.

Где простое русское спасибо, генацвале?

Лишили автокефалии

Вторым номером в списке русских преступлений идет решение Святейшего Синода Русской православной церкви от 1847 года о лишении грузинской церкви автокефалии. Обычное для того времени унификационное решение подается как акт русификации и науськивания на грузин осетин и абхазов, которым якобы было обещано богослужение на родных языках.


Это ложь. Ни одному иерарху РПЦ не придет в голову вести богослужение на любом языке, кроме церковнославянского. А Библию и богослужебные книги тогда только начали переводить на осетинский, ведь стабильная письменность для осетинского языка на кириллице была создана русским филологом шведско-финского происхождения Андреасом Шёгреном всего за три года до решения Синода.

У абхазов письменности тогда вообще не было. Какое еще богослужение на абхазском, вы что?

Депортировали дворян и подавили крестьян

Далее идут так называемые народные восстания против оккупации, «жестоко подавлявшиеся» русскими войсками. Тут тоже есть что добавить.

Крестьяне бунтовали везде и во все времена, но в Грузии за такими бунтами всегда стояли азнауры – мелкопоместные дворяне, не получившие в российском табеле о рангах тех титулов, на которые претендовали.

Мелкопоместная шляхта в Польше и Литве тоже постоянно бунтовала, но их герб и титул признавались российской сословной системой, так как шляхта могла подтвердить свою родословную до Грюнвальдской битвы. В Грузии же при первом генерал-губернаторе графе Павле Цицианове (Цицишвили) грузинскому дворянству предложили «переаттестацию», и те, кто мог подтвердить свое происхождение, прекрасно вписались в российскую систему правящего класса. В большинстве своем они успешно делали карьеру в Петербурге, что подается теперь как «депортация дворянства».

В то же время знаменитая по анекдотам ситуация, когда «в Грузии каждый второй – князь», жестко структурированную систему российской власти устроить не могла. Однолошадный абрек из Сванетии по определению не ровня Рюриковичам и Гедиминовичам, что бы он там о себе ни думал. Поэтому воинственные, но необразованные и бедные азнауры остались за бортом российского табеля о рангах. И, требуя прав и привилегий для себя, регулярно подставляли под русские штыки местных крестьян.

Подселили армян

Следующий пункт прекрасен сам по себе. Это «заселение Месхетии и Джавахетии армянами». Утверждается, что в эти пограничные с Турцией регионы генерал-губернатор Иван Паскевич чуть ли не насильственно согнал армян, чтобы изменить местную демографию (тогда там преобладало мусульманское население, в том числе и обращенные в ислам грузины).

Основополагающим принципом переписи населения Империи был не национальный, а религиозный. Живущим в приграничной зоне мусульманам, которые идентифицировали себя как турки, никто не доверял, это правда. Но и претензии современной грузинской идеологии относятся не к самой идее «разбавить» мусульман христианами. Они в том, что Паскевич отдавал предпочтение трудолюбивым и лояльным армянам, а грузинам не доверял.


Отобрали Сочи

Одна из главных претензий грузин в контексте «территориальной агрессии» – это, как ни странно, претензия на Сочи. Или даже не на Сочи, а на всё Черноморское побережье до Джубги. В Тбилиси на полном серьезе рассказывают детям и студентам, что все это было землями Грузинского царства, но потом пришли русские, поселили казаков, немцев, эстонцев, поляков, армян – и обратно эту землю не отдают.

На южном направлении территориальные претензии распространяются на две трети Армении, турецкие провинции Ардаган, Карс и даже на Трабзон. Эти земли отошли Турции после 1918 года, но были населены в основном армянами и русскими. Карс до сих пор богат домами, которые построили русские и армянские купцы. Какое отношение они имеют к Грузии?

Науськали соседей

Одно из наиболее страшных преступлений Москвы – «советизация» 1921 года, когда «вокруг демократической Грузии сжималось враждебное кольцо». Виноваты в этом, кстати, опять армяне (из Лорийского уезда), а также осетины, еще не оправившиеся от карательной операции генерала Джугели 1920 года, когда регион потерял убитыми и беженцами до 40% населения. «Эти темные люди» (то есть армяне и осетины) были спровоцированы на восстание против демократических властей, после чего 11-я армия из Баку и «банды Совдепии» с Северного Кавказа вторглись в Грузию. Конец истории.

Легко представить, что было бы с национальными меньшинствами – теми самыми «темными людьми» – если бы войска Фрунзе и Орджоникидзе не дошли бы до Тбилиси за пару дней. Тогдашняя «демократическая Грузия» представляла собой полуфашистский (хотя тогда такого понятия не было) этнократический режим, прямым наследником которого стала эпоха Звиада Гамсахурдии. Это прямо отражено в постсоветской конституции Грузии и в ее символах власти.

Грузины считают, что пострадали от большевистских экспериментов особенно сильно. На деле больше всех пострадали русские, но своя бурка ближе к телу, и предлагается думать, что в ходе коллективизации в России отбиралось и без того «общее» (имеется ссылка на «крестьянскую общину»), а в Грузии коллективизировалось «свое, родовое».

Особенно сильно репрессировали

В «большом терроре» Грузия, по ее мнению, тоже пострадала больше, чем остальной Советский Союз. Объяснение у этого тезиса довольно смешное, хотя сама тема отнюдь не повод для остроумия: мол, на просторах России можно было затеряться, а в маленькой Грузии не спрячешься.

Оспаривать это рука на клавиатуре не поднимается, тем более будет очень сложно объяснить экспертам по ту сторону Кавказского хребта, что «меряться» репрессиями в принципе некрасиво. Но они должны понимать, что организовывали эти репрессии точно такие же этнические грузины, какими были и те, кто от них пострадал. Всех учили обязательно, совершенно не обязательно было становиться «первыми учениками» и требовать больше «квот на кровь».

Другое дело, что в современном мире принято делать акцент на том, какой ущерб понесли национальные меньшинства. Например, для абхазов он был катастрофическим.

Абхазия – и это может стать откровением – некогда была отдельной советской республикой, но была насильственно инкорпорирована в ГССР, население никто не спрашивал. После этого на абхазское побережье начали насильственное переселение сванов из очень бедных горных районов, где они жили как в Средневековье. Сваны должны были изменить демографию республики, но стали умирать от легочных болезней, поскольку их организм не привык к морскому климату и был «заточен» под горы.



Абхазский и осетинский языки были переведены на грузинский алфавит, совершенно им не подходящий. Перескоки с алфавита на алфавит привели к культурному разрыву между поколениями, терялся целый образовательный слой. Я видел в Цхинвале стариков, которые учились читать и писать по грузинской азбуке. Они с трудом воспринимали современный кириллический алфавит, поскольку литературного опыта на осетинском у них просто не было. При этом в Северной Осетии в составе РСФСР язык был на некоторое время переведен на латиницу, то есть в рамках одного государства одновременно существовало две графики для одного и того же языка, что приводило к культурному отрыву населения южной части этноса от северной.

Заставили воевать против Гитлера

Следующий пункт особо красив, но страшен по сути: «Гибель 300 тысяч грузинских солдат во Второй мировой войне».

Предлагается считать (пусть и подсознательно), что воевали не на той стороне. И что это именно «грузинские», а не советские солдаты, что сразу меняет акцент. Разделение по национальному признаку неизбежно разрушает традиционное представление о Великой Отечественной войне, особенно в сознании молодых, которые не связаны советской системой образования и общим восприятием истории.

Разрушение памятников погибшим в той войне при Михаиле Саакашвили (например, взрыв грандиозной арки в Кутаиси) плохо вяжется с оплакиванием грузинских солдат, но стремление вытравить все советское перевесило принцип памяти.

Меж тем память не обманешь: отношение к советским солдатам Великой Отечественной войны – грузинам по национальности во времена СССР было показательно уважительным. Дело даже не в участии Мелитона Кантарии в водружении флага над Рейхстагом, а именно в человеческом отношении – один только «Отец солдата» чего стоит.


Перевернуть с ног на голову такой пласт истории – это надо быть людьми совсем без корней. Либо стремиться создать «новую идеологию», в которой нет места общему подвигу, а остались только шовинизм и извращенная логика этнического конфликта.
Во времена Великой Отечественной эта логика, впрочем, тоже присутствовала, доказательство чему – грузинский легион СС, «батальон Тамар» и прочие радости местечкового коллаборационизма. Когда немцы подошли к Большому Кавказскому хребту и горные стрелки «Эдельвейса» поднялись на Эльбрус, НКВД приходилось буквально выкорчевывать не только диверсионные группы на грузинской стороне, но и поддерживавшее их местное население.

Основоположник грузинского фашизма и командир легиона СС полковник Шалва Маглакелидзе предлагал воссоздать грузинское царство под протекторатом Турции и долго уговаривал на это принца Ираклия Багратиони-Мухранского, также проживавшего в Берлине. Однако «наследнику престола» не нравилась идея турецкого протектората, а Гитлеру подобные идеи не нравились в принципе.

Вы удивитесь, но мы опять переходим к разговору об особых зверствах советской власти по отношению к грузинам. До 1954 года Маглакелидзе жил в ФРГ и работал советником канцлера Аденауэра (что само по себе показательно), но потом был похищен в Мюнхене сотрудниками КГБ СССР и вывезен в Грузию. И ему ничего не было, советская власть и КГБ проявили невиданное великодушие. Бывший эсэсовец работал адвокатом в городе Рустави и тихо скончался в 1976 году. С украинцами и литовцами так не церемонились.

Расстреляли фанатов Сталина

Мы переходим к «репрессиям против грузинского народа после ареста Берии» и их апофеозу – «расстрелу мирной демонстрации в Тбилиси в 1956 году». В реальности особых репрессий против отдельно взятого пятимиллионного народа не было – и не намечалось. Хотя провокаторы, среди которых было немало грузинской профессуры и, что не удивительно, священников, распространяли слухи о якобы готовящейся «депортации всех грузин в Сибирь» после выноса тела Сталина из мавзолея.

События 1956 года в центре Тбилиси достаточно расследованы, они буквально состоят из провокаций, и там впервые проявило себя националистическое подполье. Организаторы штурма телеграфа, в ответ на который солдаты внутренних войск открыли огонь, тоже известны поименно. И стоит подчеркнуть, что защита Сталина как этнического грузина плохо рифмуется с памятью о недавних репрессиях, но шизофренический дуализм свойственен идеологическим системам, подобным грузинской.

Унижали и третировали

К предыдущему преступлению советской власти хорошо подверстывается «антигрузинская истерия в прессе в 1985–1989 годах».

Жизнь в как бы советской Грузии, в которой половина советских законов в брежневский период фактически не действовала, в современной тбилисской идеологии принято обходить стороной. А созданные для Закавказья исключительные экономические условия, равно как и апофеоз теневой экономики наряду с бандитизмом, неформально расценивают как что-то положительное, свидетельствующее о свободолюбивом духе грузинского народа, его тяге к предпринимательству и прочим демократическим ценностям.

Между тем теневые доходы порождали коррупцию, которая обесценивала образование и человеческие отношения. Целые районы Тбилиси управлялись ворами в законе, работавшими в содружестве с цеховиками, а критериями жизненного успеха стало количество золота и «доходность» занимаемой должности. Грузинское общество одновременно богатело на пустом месте – и морально деградировало.

У «новой идеологии» есть ответ и на это: грузинам подобные практики изначально не свойственны, но пришли русские, началась коррупция, жизненные ценности свелись к золоту и понтам – так называемому тбилисскому синдрому. Но все-таки стоит определиться: либо это хорошо («грузины склонны к коммерции, а иваны ничего не умеют»), либо это плохо («грузины – высокодуховные патриоты, это русские нас испортили»).

Молодое поколение в Тбилиси даже не представляет себе, как раздражало весь «другой СССР» развязное поведение грузинских нуворишей и мелких понтовщиков застойного времени. Все эти истории про «билет на самолет до Москвы, чтобы пообедать в «Арагви», и анекдоты про грузина, что положил на стол чемодан со словами «это кошелек!», буквально приводили в ярость, но интернационалистское воспитание не давало излить недовольство показушным и агрессивным поведением привилегированной в СССР нации.


Разовый всплеск писателя Виктора Астафьева в книге «Ловля пескарей в Грузии» (очень толерантном по нынешним временам произведении) был тут же затоптан идеологическим отделом ЦК КПСС и либеральной частью Союза писателей. В этом вопросе идеологические враги, что называется, нашли друг друга: советская творческая интеллигенция была по уши влюблена в Грузию, вернее, в показушное гостеприимство («так выпьем же за нашего дорогого гостя, известного писателя, напомни, дорогой, свою фамилию»).
Эта любовь сохранялась и после 1991 года. Интеллигентская среда в Москве открыто выступала в защиту любых действий Тбилиси, включая физическое уничтожение национальных меньшинств. Второе дыхание эта грузинофилия обрела в период правления Саакашвили, когда либералы стали молиться на него как на икону.

В тот же советский период, что для интернационального государства особенно удивительно, закладывались и образовательные начала этношовинизма. Выпускались пособия для школьных учителей, в которых утверждалось, что «Витязь в тигровой шкуре» превосходит произведения Гомера по своей художественной значимости для человечества. Защищались диссертации, в которых в открытую отстаивалась исключительность грузинской нации, языка, истории, литературы и письменности. Советская система контроля до всего этого просто не дотягивалась, в том числе и из-за незнания языка и психологии.

«Слушай, что они говорят у тебя за спиной». Я навсегда запомнил слова своего отца, сказанные им в начале 1980-х годов. Отношение к русским как к «северным варварам», которых необходимо терпеть, потому что они дают разбогатеть и их легко обмануть парой красивых тостов, формировалось не в царское, а именно в застойное советское время. Эта психология поведения лежит и в основе новой грузинской идеологии.

С чисто административной точки зрения Грузия тоже пользовалась исключительными привилегиями. Только там и в Армении в конституциях были записаны национальные языки в качестве государственных (даже официальное делопроизводство велось по-грузински, чего не снилось никакой Латвии). Попытка ликвидировать эту диспропорцию привела к новым волнениям, с которыми пытался справиться Эдуард Шеварднадзе, но в итоге сам оседлал националистический подъем.

Одновременно существовали как бы две Грузии: лояльно-партийная («Солнце для Грузии восходит с севера», Эдуард Шеварднадзе) – и агрессивная, уверенная в собственной исключительности и недолюбливаемая за это на просторах остального СССР. Рвануло в 1989 году.

Поддерживали сепаратистов

Наиболее страшные наши «грехи» – «разгром митинга 9 апреля 1989-го» и «поддержка сепаратистских движений», что повлекло за собой «вовлечение Грузии в полномасштабную войну», поражение в ней (в реальности – в двух войнах и одном государственном перевороте), «вынужденное вступление в СНГ» и «возвращение российских военных баз».

Есть и еще по мелочи: «раздувание аджарского сепаратизма», «поддержка армян в Джавахетии», «назначение министром обороны России «палача» Тбилиси Родионова», «введение визового режима», «выдача российских паспортов», «репрессии против грузин в Москве», «враждебная пропаганда», «формирование образа врага», но на этом, пожалуй, хватит.

Новое грузинское государство формировалось на этношовинистической основе. Никакой другой природы для Грузии никто из ее лидеров перестроечного времени не хотел и не желал предлагать. Высказывания и манера поведения Звиада Гамсахурдии в принципе не требуют комментариев.

Советский Союз умирал, а новая Россия в своих-то проблемах разобраться не могла, какая уж там «поддержка сепаратистов». Но новая грузинская идеология не могла допустить того, что два сокрушительных военных поражения в Южной Осетии и Абхазии в начале 1990-х годов были плодом собственной бездарности, разгильдяйства и все той же идеологии исключительности.

Более того, тогдашнее российское руководство пыталось помогать Тбилиси, в том числе и передавая ему вооружение. В московских властных структурах существовала значительная «пятая колонна», которая лоббировала (порой открыто) интересы Грузии и при Гамсахурдии, и при Шеварднадзе. Приходилось прилагать чудовищные усилия, чтобы добиться хоть какой-то поддержки для Южной Осетии и Абхазии, это могло стоить карьеры, а то и жизни. Но теперь новая грузинская идеология предлагает считать, что развал страны, обнищание, голод и холод были следствием не собственных жутковатых представлений о мире, а происками русских.

Вторглись в 2008-м. Вместо послесловия

Венец всему немного предсказуем – «вторжение российских войск в Грузию в 2008 году». Тут уж без комментариев, тем более все уже сказано.

Но стоит уточнить, что сама система новой национальной идеологии подразумевает образ врага. Без него жить невозможно – иначе придется задать слишком много неприятных вопросов самим себе. А так – любое лыко в строку: и Георгиевский трактат, и вечно темные армяне, и погибшие грузинские солдаты, и Сталин с Берией, и «вторжение в 2008 году».

При желании практически любое историческое, политическое или культурное событие можно интерпретировать таким образом, чтобы выставить русских злобными монстрами, на протяжении нескольких столетий истреблявшими маленький грузинский народ.

Да, можно не обращать внимания, но только в том случае, если сам не вовлечен в эту вакханалию. И в любом случае необходимо учитывать этот образ мыслей и идеологическую подоплеку всякий раз, когда имеешь дело с Грузией на уровне дипломатии или политики. Там выросло уже целое поколение, которое другой идеологии и трактовки истории не знает.

Поэтому – «слушай, что они говорят за спиной».

[promity]

Какое отношение к победе над фашизмом имеет Франция?

В 1975 году в культурной жизни Франции случилось небывалое событие – страну покидал режиссёр Луи Маль. Однако по этому поводу ни одно из средств массовой информации не выразило ни капли сожаления – напротив, в спину режиссёра, которого ещё недавно назвали «великим» и «живым классиком», летели гневные обвинения и оскорбления. Кампания, развёрнутая во французской прессе, более напоминала форменную травлю. В итоге Луи Маль так больше никогда и не вернулся во Францию, предпочитая работать в США и Канаде. Но в чём же заключалась его вина? Чем он так прогневал французское общество?

Поводом для травли стал его фильм «Лакомб Люсьен» (1974). Точнее говоря даже не сам фильм, а вопросы, поставленные в нём: было ли французское сопротивление в годы Второй мировой войны действительно великим, как это принято считать, и были ли все коллаборационисты прирождёнными негодяями? К слову сказать, десятилетия спустя эти же вопросы (но уже применительно к Голландии) будут поставлены в фильме «Чёрная книга» другим великим режиссером — Полом Верховеном...

Во Франции даже сам факт попытки задать эти вопросы был воспринят как «пощёчина нации». Впрочем, этими вопросами и в нашей стране тогда не сильно задавались. Конечно, в Советском Союзе прекрасно понимали, что «великое» французское сопротивление нельзя было ни в кой мере сравнивать с партизанским движением в Белоруссии или Югославии, так как оно, по некоторым оценкам, уступало в своем размахе даже Италии и Греции. Но, тем не менее, Франция виделась советским политикам как самое слабое звено в капиталистической системе, опять же Шарль Де Голль не стеснялся демонстрировать своё откровенно скептическое отношение к США и НАТО, а потому на некоторые мифы французской истории смотрели сквозь пальцы.

Сейчас же ситуация изменилась кардинально. От былой французской самостоятельной политики не осталось и следа. Франция — вне зависимости от того, какое партийное правительство находится у власти — ведёт себя как послушный сателлит США. А это даёт повод нам, россиянам, гражданам страны, которая понесла от войны самый большой в мире урон, наконец беспристрастно взглянуть на так называемого французского союзника по антигитлеровской коалиции ...

Война от кутюр

Когда в сентябре 1939 года началась Вторая мировая война, французское общество встретило её в высшей мере странно: появилось... изобилие новых «патриотических» шляпок?! Так, хитом продаж стали так называемые «астраханские фески». Кроме этого из Англии стала усиленно завозиться клетчатая ткань, которая шла на покрой женских береток. Этот фасон головных уборов сразу же вызвал к жизни множество новых причёсок. Многое заимствовалось из военного багажа.

Так, например, шляпка разработанная Розой Деска, весьма напоминала английскую фуражку. Кроме этого почти сразу же вошёл в моду новый аксессуар. Многие носили на боку обязательный противогаз. Страх перед газовыми атаками был настолько велик, что в течение нескольких месяцев парижане не решались без него даже выходить на улицу. Противогаз можно было заметить везде: на рынке, в школе, в кино, в театре, в ресторане, в метро. Некоторые из француженок проявили весьма немалую изобретательность в том, чтобы замаскировать противогазы. Высокая мода почти сразу же почувствовала эту тенденцию. Так на свет стали появляться причудливые сумки для противогазов, сделанные из атласа, замши или кожи.

Тут же к этому процессу подключилась реклама и торговля. Появился новый стиль — в виде миниатюрных противогазов стали выпускать флаконы для духов и даже тюбики губной помады. Но особым шиком считались цилиндрические шляпные коробки, которые делались Ланвин. Они шагнули даже за Атлантику. С цилиндрическими сумочками, весьма напоминающими футляры для противогазов, стали ходить аргентинские и бразильские модницы, которым отнюдь не угрожали ужасы войны.

Война и её первые последствия (воздушные тревоги и прекращение подачи электричества) диктовали изменения в поведении французов, прежде всего горожанок. Некоторые из эксцентричных парижанок стали носить рубашки цвета хаки с позолоченными пуговицами. На жакетах стали появляться эполеты. Традиционные шляпки заменили стилизованные кивера, треуголки и фески. В моду вошли атрибуты опереточных военных. Многие молодые женщины, с лиц которых ещё не сошёл летний загар, отказывались укладывать свои волосы. Они ниспадали на их плечи, напоминая некий капюшон, которые ранее были призваны для того, чтобы защитить от холодов. Из моды почти сразу же вышли завитки и локоны.

На фоне официальной военной пропаганды в прессе громче всего звучали опять же странные на первый взгляд вопросы: как лучше было бы продать все коллекции модной одежды — французам и зарубежным клиентам? Как удержать пальму первенства, которая традиционно сохранялась за Парижской высокой модой? В одной из французских газет мелькнула такая фраза: «Где те славные старые деньки, когда люди со всех концов земного шара стекались в Париж? Когда продажа одного роскошного платья позволяла правительству купить десять тонн угля? Когда продажа литра духов позволяла купить две тонны бензина? Что будет с 25 тысячами женщин, которые работали в Домах моды?»...

Как видим, поначалу война для французов была всего лишь неудобством, мешавшим модной жизни. Только так можно понять суть предложения, с которым к властям обратился известный французский модельер Люсьен Лелонг. Он хотел получить гарантии государственной поддержки... французским кутюрье! Он пытался объяснить, что в условиях войны такая поддержка была жизненно необходимой, а продолжение пошива нарядов высокого класса во Франции позволило бы сохранить присутствие на иностранных рынках! Он говорил:

«Роскошь и комфорт – это отрасли национальной промышленности. Они приносят миллионы валютных резервов, в которых мы сейчас так остро нуждаемся. То, что Германия зарабатывает при помощи машиностроения и химической промышленности, мы зарабатываем прозрачными тканями, духами, цветами и лентами»...

Ситуация мало изменилась, когда прошёл период «странной войны» и начались реальные боевые действия. Катастрофу жители Франции видели главным образом лишь в том, что оказались закрытыми фешенебельные магазины, варьете и рестораны. Теперь война воспринималась не просто как неудобство, а как разорительный момент. В итоге поражение Франции в войне было встречено хоть и насторожено, но без трагических настроений.

Прерванная некогда повседневная жизнь возобновилась фактически сразу же после оккупации немцами Северной Франции. Уже 18 июня 1940 года почти все магазины открыли на своих витринах железные ставни. Крупные универмаги Парижа: «Лувр», «Галери», «Лафайет» и т.д. — вновь начали свою работу. Годы спустя во Франции появится новый литературный жанр – «Как я не любил бошей» (в Германии его аналогом станет «Как я сочувствовал антифашистам»).

Однако действительные дневниковые записи, сделанные французами во второй половине 1940 года, демонстрировали совершенно иную картину. Многие едва ли не ликовали, что вновь могли открыть свои заведения. Владельцев магазинов, лавочек и ресторанов радовало небывалое количество «новых посетителей». Ещё больше их восхищало, что готовые покупать все подряд немцы платили наличностью...

Большие группы «туристов» в униформе цвета фельдграу и в нарукавных повязках со свастиками активно фотографировали все парижские достопримечательности: Лувр, собор Парижской Богоматери, Эйфелеву башню. И хотя большинство населения настороженно наблюдало за происходившим, немало было и тех, кто открыто приветствовал оккупационные войска. Постепенно страх ушёл. Молодые девчонки-школьницы с заплетенными косичками иногда набирались храбрости, чтобы улыбнуться завоевателям. По Парижу постепенно разлеталось: «Какие они вежливые!», «Какие они симпатичные!». Немцы стали «очаровательными оккупантами». В метро, не задумываясь, они уступали места пожилым людям и женщинам с детьми. Оживилась не только торговля, но и общественная жизнь, хотя это происходило весьма специфическим образом.

Путь в нацистский ЕС

«Европейская идея глубоко укоренилась во Франции. С тех пор, как Европа стала ассоциироваться в первую очередь с Германией, то эта идея работает исключительно на нас. В настоящее время выставка «Франция-европейка», открытие которой было организовано нашими дипломатическими службами, привлекает внимание множества посетителей. Мы подключили радио, прессу и литературных обозревателей, чтобы непрерывно пропагандировать европейскую идеологию».

Именно такие слова содержались в сообщении немецкого посла Отто Абеца, которое 23 июня 1941 года было направлено имперскому министру иностранных дел Риббентропу. Надо сказать, что «европейской идеи» для Франции были не новы.

Именно французский министр иностранных дел Аристид Бриан в конце 20-ых годов выдвинул идею объединения Европы. Её тут же активно принялись обсуждать как в левых, так и в правых кругах республики. Во Франции появляется множество новых журналов: «Новый порядок», «Новая Европа», «Планы», «Борьба молодых». Уже из названий следует, что молодые французские интеллектуалы, придерживающиеся разных политических воззрений, искали новые пути, чтобы преобразовать «старую Европу» с её спорными территориями, взаимными упрёками, экономическими кризисами и политическими скандалами. Активно обсуждались вопросы того, насколько было возможно возникновение общеевропейского патриотизма, надклассового социализма, и могли ли эти явления стать базой для объединения всех западноевропейских народов.

Надо отметить, что эти дискуссии не прекратились и в годы Второй мировой войны. Ни в одной европейской стране, находившейся под контролем Германии не писалось столько о «европейской идее», как во Франции! Не успело сформироваться т.н. «вишисткое правительство», как его самые молодые представители тут же обратились к немецкому послу Абецу. Они представили немецкому дипломату план реорганизации Франции, которая должна была не просто соответствовать «стандартам» стран «оси», но и интегрировать свою экономику в общее (читай германское) экономическое пространство. Программное заявление отнюдь не походило на просьбу оккупированной страны — представители «вишистского правительства» намеревались «через поражение Франции обрести победу Европы».

В частности, в их меморандуме говорилось:

«Мы вынуждены занять активную позицию, так как наша страна находится в бедственном положении. Военное поражение, растущая безработица, призраки голода дезориентировали общественность. Пребывая под пагубным влиянием старых предубеждений, лживой пропаганды, которая кормится фактами чуждыми жизни простого народа, вместо того, чтобы взирать в будущее наша страна оборачивается в ушедшее прошлое, довольствуясь голосами, раздающимися из-за границы. Мы же предлагаем нашим землякам крайне полезную и захватывающую сферу деятельности, которая способна удовлетворить насущные интересы страны, революционные инстинкты и взыскательное национальное самосознание».

Предлагаемое преобразование Франции включало в себя семь важных компонентов: принятие новой политической конституции, преобразование французской экономики, которая должна была интегрироваться в европейской хозяйство, принятие программы общественных работ в области строительства, создание национал-социалистического движения, новые ориентиры во внешней политике Франции.

Из всего это перечня нас в первую очередь должен интересовать именно вопрос о «новой» внешней политике. По этому вопросу в документе сообщалось следующее:

«Французское правительство не хочет злоупотреблять оказанным ему доверием, а потому не позволит воссоздать прошлую систему союзов, ориентированную на сохранение т.н. равновесия в Европе. Кроме этого Франция не должна быть слабым местом, а именно зоной, через которую бы просачивались неевропейские политически идеи. Франция навсегда связана с судьбой континента, делает акцент на солидарность, которая в будущем должна объединить нашу страну со всеми народами Европы. Исходя из этого, мы полагаем, что Франция должна стать оборонительным рубежом Европы, что предопределено нашими морским побережьем, а потому может стать европейским бастионом в Атлантике. Франция сможет справиться с этим заданием, если в этой сфере будет применяться столь же гармоничное распределение обязанностей, что и области экономики. Франция должна защитить Европы в первую очередь благодаря силе своего флота и колониальных войск».

По большому счёту «европейская идея» во Франции носила явно англофобский характер. В этом не было ничего удивительного, если принять во внимание подробности встречи маршала Петена и Гитлера, которая состоялась 24 октября 1940 года в городке Монтуар-сюр-ле-Луар. В ходе этих переговоров Гитлер заявил маршалу, ставшему главой Франции:

«Кто-то должен платить за проигранную войну. Это будет либо Франция, либо Англия. Если Англия покроет расходы, Франция займет подобающее ей место в Европе и может полностью сохранить своё положение колониальной державы».

Активисты, сплотившиеся вокруг журнала «Новая Европа», активно развивали эту тему. В ход шла история с погибшей на костре Жанной Д’Арк, предательское бегство английских войск из Дюнкерка, атаки на французский флот близ Мерс-эль-Кебира и многое другое...

Франция как прародина фашизма

Одним из последовательных сторонников франко-германского сближения и складывания на основе этого союза «Новой Европы» был историк и госсекретарь правительства Жак Бенуа-Мешен. Он мечтал не просто о «Новой Европе», но и о некой имперской иерархии, основанной на «великом братстве революционных партий». Он настаивал на том, что Рим и Берлин признали Францию равноправным партнёром по «оси», третьей по значимости фашистской державой Европы...

Нашим читателям наверное может показаться странным, что Франция преподносилась именно в качестве «фашистской державы», но это не было преувеличением. Свободолюбивая, демократическая и лево-ориентированная Франция (именно к такому историческому облику привыкли многие из нас) была не более чем мифом. Историк Зеев Штернхель в своих работах (к сожалению, до сих пор не переведённых на русский язык) не раз поднимал вопрос о «французских корнях фашизма».

Действительно, формирование фашисткой идеологии (или как пишет Штернхель – прафашистской) во Франции началось много десятилетий раньше, нежели в Италии и Германии. Отправной точной можно считать Мориса Барреса, который впервые стал скрещивать между собой радикальный национализм и синдикалистские идеи. Опять же не стоит забывать, что в 1934 году власть во Франции чуть было не перешла к радикальным националистам, когда те вывели на улицы Париж более 40 тысяч человек («Народный фронт» не мог похвастаться столь массовыми акциями). А год спустя пронацистские «Огненные кресты» Де ля Рока насчитывали несколько сотен тысяч человек, являясь по сути крупнейший политической организацией во Франции (и не считая прочих ультраправых и фашистских организаций).

Если же говорить о Бенуа-Мешене, то он не раз призывал Третий рейх: «Создать единую Европу, которая станет вашим лучшим боевым оружием». Отталкиваясь от этого тезиса он вместе с Жаком Жераром (ещё одним членом «вишистского правительства») разработал проект «Переходного договора», который должен был, по мнению его создателей, заменить договор о перемирии, заключенный между Германией и Францией в 1940 году. К «Переходному договору» должен был прилагаться особый тайный протокол, текст которого представляет особый интерес: во Франции продолжится «национальная революция», по итогам которой должно возникнуть «основанное на народной, авторитарной и социалистической воле» политическое движение; во внешней политике Франция подключается ко всем акциям, осуществляемым правительствами Германии и Италии, включая и участие в боевых действиях против Великобритании («как только будет восстановлен военный потенциал страны»).

По сути, этот документ предполагал создание тройственного пакта, причём Франция должна была действовать как самостоятельная держава, а отнюдь не оккупированная Германией страна...

Проект этого документа был передан имперскому правительству Германии 14 июля 1941 года. Реакция Берлина во многом обескуражила французов. В июле Эрнст Ахенбах уведомил французское правительство, что Берлин был раздосадован предложениями, сделанными в проекте «тройственного пакта». 23 июля 1941 года Риббентроп поручил послу Абецу передать Жаку Бенуа-Мешену, что «прозвучавшие предложения являлись недопустимой попыткой отмены состояния перемирия, что могло привести к напряжённости в отношениях между Германией и Францией».

Подобный ответ весьма разочаровал многих членов «вишистского правительства». Дряхлеющий маршал Петен всё ещё пытался воззвать к чувству немецкому ответственности. Он ожидал, что решение этой проблемы произойдет во время встречи с рейхсмаршалом Герингом, но этого так и не случилось.

Впрочем, сам Жак Бенуа-Мешен не отказался от надежд сформировать «объединённую Европу без побеждённых», предполагая, что новый толчок к евроинтеграции должно было дать нападение Германии на СССР. В ноябре 1942 года он писал в одном из своих писем:

«Я полагал, что Гитлер объединит все континентальные страны, чтобы начать штурм сталинской империи. В качестве образца мне виделся Александр Македонский, который объединил все эллинские города, чтобы начать захват персидского царства. Разве борьба с большевизмом не была тем общим принципом, который мог даровать нам чувство единого континента? Это был бы посыл, который позволили бы избавиться от местечковых патриотизмов, освободившись от застарелых противоречий и традиционного соперничества между странами в Европе. Более того, это был тот рычаг, который был позволить национализму, терзаемому внутренними конфликтами, расшириться и превратиться в европейский супернационализм».

Эти идеи не менее активно продвигали и представители коллаборационистских партий: «Национально-народного объединения», «Францистов», «Движения социальных революционеров», «Партии французского народа», чей лидер Жак Дорио подобно Бенуа-Мешену рассматривал агрессию в отношении СССР как трамплин для формирования «супернационального европейского сознания».

Партизанам предпочли легион СС

Надо сказать, что не смотря на пренебрежение со стороны немцев, у коллаборантов в деле русофобии и антисоветизма оказалось множество сторонников. Первые вербовочные пункты появились во Франции в июле 1941 года, там всех желающих приглашали принять участие в «войне против Советов». В первые же две недели работы пунктов добровольцами на «восточный поход» записалось около десяти тысяч французов! Так что все послевоенные утверждения о «повальных симпатиях» французов к СССР и к русским оказались не более чем пропагандистским мифом. А когда в 1943 год году началась запись в части СС, то в считанные дни появилось полторы тысячи желающих примерить на себя форму элитных частей. Так что в Берлине весьма ловко использовали идею о «Новой Европе» и те антибольшевистские настроения, которые царили во Франции...

Но как же тогда быть с красивыми историями о «борющейся» с нацизмом Франции?!

Сегодня надо признать, что этот миф о «великом французском сопротивлении» является мифом в квадрате! Во-первых, в активной партизанской борьбе на её пике участвовало приблизительно 20 тысяч человек (при поддержке англичан, снабжавших их оружием). В то же самое время в антипартизанском «Легионе французских истребителей и волонтёров национальной революции» числилось более миллиона человек! Это не считая сформированную в 1943 году для карательных операций «Французскую милицию» числом более 8 тысяч бойцов.

Во-вторых, национальный состав отрядов маки позволяет говорить о «французском сопротивлении» лишь с точки зрения территории, на которых предпринимались боевые акции. Собственно французы стали активно попадать в партизанские отряды только после того, как состоялась высадка союзников в Нормандии, и вопрос о судьбе Франции был фактически предрешён. До этого момента костяки партизанских отрядов составляли бойцы интербригад разных национальностей, в своё время воевавших в Испании, а затем ушедших на территорию Франции; бежавшие советские военнопленные; евреи, скрывавшиеся от преследования; представители армянской диаспоры. В общем, до 1943 года включительно значительная часть французов выступала за союз с Германией, полагая партизан-маки «бандитами», лишь провоцирующими насилие .

Ситуация стала меняться лишь с наступлением союзных войск... Ещё недавно довольные своей жизнью и условиями оккупации французские обыватели тут же превращались в ультрапатриотов, едва ли не с 1940 года вынашивавших планы по уничтожению германской гегемонии. Обычно подобное «прозрение», сопровождалось самими отвратительными сценами!

По приблизительным оценкам, в период с 1944 по 1945 год без суда и следствия было убито около ста тысяч человек, заподозренных в коллаборационизме. Надо отметить — чтобы стать жертвой самосуда в 1944—1945 годах вовсе не обязательно было быть реальным пособником немецких оккупантов. Нередко под шумок сводились счёты с неудобными свидетелями, надоевшими любовницами и любовниками, кредиторами и т.д. Если же принять во внимание, что после окончания войны на разные тюремные сроки было осуждено 50 тысяч коллаборационистов и ещё 10 тысяч было казнено, то возникает вопрос: кого же было казнено в итоге больше – французских партизан или французских коллаборационистов?

Конечно, число последних было значительно больше!

Бывшим хозяевам мстили жестоко

В специальной научной литературе достаточно подробно описан один из механизмов психологической защиты – «эффект замещения». Применительно к истории, можно сказать, что к началу 1945 года почти все французы решили «пересмотреть» своё прошлое. Они видели себя вовсе не побеждённым народом, который пытался совестно с нацистами создать «Новую Европу», но равными союзникам победителями, которые теперь только и искали поводы, чтобы отомстить немцам.

Именно послевоенная французская зона оккупации выделялась на общем фоне (советском, американском и английском) неимоверным количеством актов насилия, свершёнными над мирным населением Германии!

Как-то один из американских офицеров заметил по этому поводу: «Они были никудышными вояками, что делало их ещё более нервными и мстительными, способными проявить себя лишь в пьянках и охоте за немками». И это была правда! Когда французы вместе с американцами вступили в юго-западную Германию, их появление вылилось в бесчисленные грабежи и насилие. Именно во французской зоне оккупации по приказу генерала Лекелрка официально была введена система заложничества (расстрел мирных жителей в случае нападения на французских военных), что повергло в шок всех союзников. Швейцарская газета «Бернер тагесблатт» 30 мая 1945 года отмечала: «Притеснения, творимые французами, кажутся страшнее, чем злодеяния гитлеровцев»...

Примечательна и сама величина французской оккупационной администрации. Процесс её роста буквально напоминал потоп! К осени 1945 года «работу» в Германии нашло как минимум 300 тысяч французов. Если провести некоторое сравнение, то обнаружим, что к 1946 году на 10 тысяч немцев приходилось 118 французов, работавших на оккупационные власти. В то же время эта цифра у британцев составляла 66 человек. При этом Франция не считала нужным кормить своих соотечественников, предпочитая, чтобы это делала Германия. Неудивительно, что подобная установка стала причиной массовой гибели от недоедания ограбленного буквально до нитки мирного населения. Так что голод среди гражданских немцев, вопреки досужим домыслам современных публицистов, был уделом вовсе не советской, а именно французской оккупационной политики...

... Казалось бы, на все эти исторические факты можно было и дальше смотреть сквозь пальцы, что, собственно, и делалось в своё время советскими политиками. Однако первый тревожный звонок для нас раздался в 1994 году, когда делегацию России не пригласили на торжества, посвященные открытию Второго фронта. Тогда же западное сообщество отрыто намекнуло, что дескать Франция является настоящей страной-победительницей, а Россия «как бы не очень». И сегодня эти настроения по извращению истории на Западе только усиливаются.

Так что нашим историкам и дипломатам имеет смысл (пока не поздно) поставить перед мировой общественностью целый ряд вопросов, требующих предельно ясного ответа:

— почему на одного француза, уходившего в партизаны, приходилось несколько его соотечественников, которые добровольно записывались в части Вермахта и Ваффен-СС?

— почему на сто летчиков из эскадрильи «Нормандия- Неман» приходилось многие тысячи французов, которые оказались в советском плену, когда воевали на стороне Гитлера?

— почему радикальный французский фашист Жорж Валуа закончил свои дни в концентрационном лагере Заксенхазуен, а французский коммунист Жак Дорио направился добровольцем на Восточный фронт, чтобы воевать против СССР?

— почему последние бои в Берлине у рейхсканцелярии красноармейцам приходилось вести не против фанатичных немцев, а против французских эсэсовцев?

— почему не отличающиеся длинной исторической памятью европейцы стали приписывать произвол, творимый французскими оккупационными властями на территории Германии, частям Красной Армии?

— почему деятель вишисткой администрации Франсуа Миттеран после окончания войны стал уважаемым политиком, а великий французский литератор Луи-Фердинанд Селин был подвергнут «общественному бесчестию»?

— почему сотрудничавший с оккупантами модельер Люсьен Лелонг был провозглашен деятелем «культурного сопротивления» («Он спасал французскую моду»), а французский новеллист и журналист Робер Бразильяк был расстрелян как пособник оккупантов?

И, наконец, самые главные два вопроса:

— может ли Франция считаться победительницей фашизма, если именно она породила фашистскую идеологию как таковую? (еще раз рекомендую к прочтению работы Зеева Штернхеля)

— может ли Франция считаться победительницей фашизма, если именно её хищническая политика, проводимая под прикрытием Версальского мирного договора, с одной стороны спровоцировала возникновение итальянского фашизма и германского национал-социализма, а с другой стороны заложила основу для глобального геополитического конфликта, который в итоге вылился во Вторую мировую войну?

Андрей Васильченко, кандидат исторических наук, писатель-историк, специально для «Посольского приказа»

[Промузг]

Александр Пыжиков. Загадочная Сибирь Тайны нашей старины.
[ame]https://www.youtube.com/watch?v=rIQfucl5bhQ[/ame]

[promity]

Странно и причудливо порою складываются людские судьбы. Служил в английском военном флоте молодой офицер, уроженец Шотландии. Случилось так, что убил он человека и спасаясь от суда бежал в Америку. А там идет война английских колоний за свою независимость.
И вот уже молодой моряк, которого звали Пол Джонс, в 1777г назначается командиром большого военного корабля с задачей прорвать английскую блокаду Нью-Йорка с моря. Джонс великолепно выполняет поставленную задачу и доставляет осажденным оружие и боеприпасы.
Джонсу дается новое задание, пощекотать короля в самой Англии. И вот уже Джонс держит в страхе все западное побережье Англии. Идут ко дну торговые суда англичан, да и военные корабли не чувствуют себя в безопасности. Джонс нападает на прибрежные города, разоряет и сжигает их. Король в ярости и клянется повесить своего недавнего поданного, причем дважды: раз за шею, а потом за ноги.
Все это по сути обыкновенное пиратство, прикрытое под слово «каперство». Но бывшие соотечественники были далеки от терминологических тонкостей и именовали Пола Джонса не иначе как « черным пиратом». Нападал он на английских обывателей обычно ночью, оснащая судно черными парусами.
Раз столкнулся «черный пират» с английским военным кораблем, очень сильно вооруженным. Корабль Пола Джонса уже начал было тонуть, когда тот повел свою команду на абордаж. И вот уже английский капитан отдает пирату свою шпагу, сдаваясь на милость победителя. На захваченном только что фрегате наглец нападает тут же на два английских судна, захватывает их и дарит французскому королю.
Но вот наступает мир в 1783г и отважный моряк становится никому не нужен. Пол Джонс отправляется в Париж в надежде поступить во французский флот, но и там в его услугах не нуждаются. А на востоке Россия воюет с Блистательной Портой и не отказывает в службе опытным иностранным офицерам. Правда, еще со времен Петра Великого ценят их невысоко, предлагая на чин меньше, чем они имели в своей армии.
Екатерина Великая умела подбирать таланты. Вопреки всем правилам после беседы с ней Пол Джонс вышел контр-адмиралом и выехал в распоряжение Потемкина. Там он познакомился с А.В. Суворовым, который стал для него кумиром. Джонс сразу разглядел в Суворове бога войны. Так вот и для американского актера А. Шварцнегера кумиром на всю жизнь стал самый сильный человек Планеты, инженер и писатель Ю. Власов.
С турками Джонс воевал недолго. Но успел отличиться при разгроме турецкой эскадры под Очаковым. Раз он с запорожцами, такими же сорвиголовами, ночью на лодке объехали турецкие корабли и на каждом написали "сжечь".Запорожцы торжественно приняли его в свое братство.
На севере назревала война со Швецией и Государыня хотела видеть Джонса во главе Балтийского флота. Но тут возмутились жившие в России англичане, не забывшие кровавых подвигов Джонса в Англии. Умная Императрица решила не идти против их мнения и отправила Джонса в Париж на два года для поправки здоровья с сохранением жалованья. Там Пол и умер в 1792г.
Все забыли про пирата, ставшего российским адмиралом. Вспомнили про Джонса через сто лет в США. Стране как воздух были нужны военные герои, а где их взять? Ковбои не в счет. Тут то и вспомнили про Джонса. Американцы разыскали на парижском кладбище его могилу, вскрыли ее и...обнаружили героя в русском адмиральском мундире. Но делать нечего!. Перезахоронили Пола Джонса в церкви Военно -морской академии. Теперь у могилы запорожского казака, русского контр-адмирала принимают присягу будущие морские офицеры США.

[promity]

[promity]

Как запускаются мифы. На фейсбуке появляется такой занятный текст:

Шутить опасно.

Когда-то над рассказами Михаила Зощенко смеялись взахлёб. Он был одним из самых популярных сатириков в СССР, пока не вышло в 1946 году постановление ЦК ВКП(б) «О журналах «Звезда» и «Ленинград». Оно стало приговором к высшей мере литературного наказания для Зощенко и Ахматовой. Все издательства, журналы и театры Советского Союза расторгли договоры с Зощенко и потребовали вернуть авансы.
У писателя не только вышибли перо из рук, но и принудили голодать, ибо он был лишён продуктовых карточек.
Власть жестоко расправилась не только с писателем, но и с гражданином, патриотом своей страны.
Зощенко прошёл Первую мировую войну. Почти три года он провёл в окопах под вражескими пулями и снарядами. За личную храбрость его наградили пятью орденами. Зощенко был ранен, пострадал во время немецкой газовой атаки.
Следы войны остались на всю жизнь: он получил порок сердца и депрессию, сопровождавшие его до конца жизни.
После Февральской революции, при Временном правительстве, работал начальником почты и телеграфа, комендантом Главного почтамта в Петрограде, секретарём полкового суда в Архангельске.
В 1941 году, сразу после начала Великой Отечественной войны, просился на фронт, но медкомиссия отвергла его заявление.
Зощенко во время бомбёжек дежурил на крышах домов вместе со своим сыном и гасил зажигательные бомбы, создавал антифашистские фельетоны и пьесы.
За что же в первый послевоенный год Зощенко попал в опалу?
Зощенко так объяснял это в разговоре с писателем Юрием Нагибиным:
«Сталин ненавидел меня и ждал случая, чтобы расправиться. Топор навис надо мной с довоенной поры, когда я опубликовал рассказ «Часовой и Ленин». Но Сталина отвлекла война, а когда он немного освободился, за меня взялись…
В рассказе «Часовой и Ленин» один из персонажей – человек с усами. Довольно неприятная, злая личность, которая кричит на часового. Ленин в рассказе этого грубияна отчитывает.»
Зощенко не имел в виду Сталина. Но… «Сталин узнал себя, или его надоумили, и не простил мне этого».
На закате жизни Зощенко произнёс афористическую фразу:
«Литература – производство опасное, равное по вредности лишь изготовлению свинцовых белил.»
Жизнь писателя проиллюстрировала это горькое наблюдение.



Источник: https://zen.yandex.ru/detidalya

А вот текст того рассказа, только называется он не "Часовой и Ленин", а "Ленин и часовой":

Ленин и часовой
Один молодой рабочий, некто товарищ Лобанов, охранял Смольный. То есть он стоял у дверей и проверял документы.

Он проверял у всех, кто входил в Смольный. Потому что если не проверить, мог бы войти какой-нибудь враг. Тем более это было в самом начале революции, и нужна была особая бдительность.

И вот, стоит этот Лобанов у дверей Смольного в качестве часового и просматривает документы.

А он был красногвардеец, этот Лобанов. Вдобавок он был путиловский рабочий, исключительно преданный делу революции. И поэтому его и поставили на такой ответственный пост.

Стоит он на этом посту. Винтовка в левой руке. Револьвер сбоку. За поясом ручная граната. Настроение великолепное.

И всем, кто подходит к Смольному, он говорит:

– Минуточку, товарищ! Прежде чем войти, покажите ваш пропуск, чтобы я мог узнать, кто вы такой. А то я дежурю в первый раз и мало кого знаю в лицо.

Ну, и, конечно, каждый, кто входил в Смольный, показывал Лобанову свой пропуск.

И Лобанов, беря под козырек, говорил:

– Вот теперь проходите! С моей стороны задержки не будет.

И вот, представьте себе, идет Ленин.

Идет пешком. Скромный такой. В своем черном осеннем пальто и в кепке.

Идет быстро, но вместе с тем задумчиво. Даже по сторонам не смотрит: до того, видать, углублен в свои мысли.

Подходит к дверям Смольного и хочет туда пройти.

А часовой Лобанов не знал в лицо товарища Ленина. Портретов в это время печатали мало. И сам Владимир Ильич только недавно приехал в Петроград. Ну, и, конечно, Лобанов мог не знать Ленина по внешнему виду.

В общем, Ленин подходит к дверям. И Лобанов ему говорит:

– Минуточку, товарищ! Покажите ваш пропуск!

Ленин не стал возражать. Он, как бы очнувшись от своей задумчивости, тихо сказал:

– Ах, да, пропуск! Извините, товарищ, сейчас найду.

И стал искать свой пропуск в боковом кармане.

А в этот момент подошел к дверям Смольного один какой-то человек, должно быть из служащих. И видя, что часовой не пропускает Ленина, возмутился. И крикнул:

– Это же Ленин! Пропустите!

Лобанов тихо ответил этому человеку:

– Без пропуска я затрудняюсь пропустить. До этого раза я еще не имел счастья видеть товарища Ленина. И вдобавок, я и вас не знаю и даже не посмотрел еще вашего документа.

Служащий возмутился еще больше и крикнул:

– Извольте немедленно пропустить Ленина!

Вдруг Ленин говорит:

– Не надо ему приказывать и тем более не надо кричать. Часовой поступает совершенно правильно. Порядок для всех одинаков.

Тут Ленин достает из бокового кармана пропуск. Подает его часовому. Лобанов с трепетом разворачивает этот пропуск. И видит: это действительно пропуск Владимира Ильича Ленина.

Лобанов берет под козырек и говорит Ленину:

– Я прошу извинить, Владимир Ильич, что потребовал ваш пропуск.

Ленин отвечает:

– Вы правильно поступили, товарищ. Благодарю вас за отличную службу.

Что характерно - ни одного усатого персонажа в этом рассказе нету! )
Что так же характерно - когда Булгакова (который на самом деле очень уважал Сталина) угораздило написать верноподданическую пьесу про Сталина - тот, придя на премьеру, почти тотчас покинул театр. А ведь по логике этого мифа - должен был наградить Михаила Афанасьевича званием маршала, как минимум!

[rybc]

У Михаила Зощенко есть интересная и на мой взгляд очень серьезная повесть, состоящая из трёх: "Возвращенная молодость. Голубая книга. Перед восходом солнца".Кому интересны темы по работе со своими бессознательными уровнями психики , эмоциональным фоном рекомендую к прочтению.

[promity]

Ради восстановления исторической справедливости пропил толщиной с нитку... На Урале неизвестные распилили древнейшую деревянную скульптуру Шигирский идол

ПОЧЕМУ МИНИСТЕРСТВО КУЛЬТУРЫ РФ НЕ ДАВАЛО РАЗРЕШЕНИЯ НА ИССЛЕДОВАНИЕ ЭТОЙ ДРЕВНЕЙ РЕЛИКВИИ?!... или КТО СИДИТ в МИНКУЛЬТЕ РФ?!.. Я считаю, что те кто исследовал реликвию сделали правильно, то что в нижней части ради исследования и утверждения исторической правды сделали надпил! Всё равно "Всё тайное рано или поздно становится явным"


"В Свердловской области возбуждено уголовное дело — о повреждении музейного экспоната. Следственный комитет начал вычислять тех, кто распилил одну из самых древнейших деревянных скульптур на планете — Шигирский идол.

О важности уголовного дела говорит тот факт, что процессуальное решение принято первым отделом по расследованию особо важных дел СК России по Свердловской области. Уголовное дело возбуждено по ч.1 ст. 243 УК РФ («Уничтожение или повреждение объектов культурного наследия или культурных ценностей»), и поводом тому послужило заявления заместителя Министра культуры России, который указал на вопиющий факт изменения целостности Шигирского идола, который содержится в ГАУК СО «Свердловский областной краеведческий музей».

«Предварительно установлено, что музейный экспонат, имеющий культурную ценность, состоит из ДЕСЯТИ отдельных фрагментов. Нижний фрагмент экспоната оказался распилен на две части и, тем самым, поврежден, — поясняют в СК. — В настоящее время по уголовному делу органами Следственного комитета проводится комплекс следственных действий, направленных на установление всех обстоятельств произошедшего. Расследование уголовного дела продолжается».

Напомним, ценнейший артефакт современности — Шигирский идол — был обнаружен в конце 19-го века под Кировградом. По словам ученых, его возраст — около 10 тысяч лет. Скульптура покрыта орнаментом, на широких плоскостях вырезаны лица, а венчает идол объемное изображение головы. В прошлом году российские специалисты вместе с немецкими коллегами изучали артефакт и для этого они извлекали его из саркофага, чтобы отпилить несколько щепочек"
Однако позже выяснилось, что Минкультуры упорно не давал разрешений на эту работу. ПОЧЕМУ?!.. БАБА-ЯГА против..
Не дожидаясь окончания следствия, газетные заголовки вторят. Пугают, что "Распилили идола пополам" и даже "Треснул мир пополам"
Не исключено, что, если бы взятые у Шигирского идола для анализа семь крошечных щепочек профессор Томас Тербергер из Департамента по охране культурного наследия Нижней Саксонии и доктор Уве Хойснер из Германского археологического института не увезли бы в Германию, шума было бы намного меньше. Это тоже знак времени.
Московский археолог, музейный эксперт Владимир Дукельский поясняет, что на самом деле представляли собой манипуляции с Шигирским идолом:
– Существует проблема его датировки, поскольку условия находки этого памятника были достаточно сложными. Он был обнаружен не профессиональными археологами, а золотодобытчиками. Так что споры шли достаточно долго о том, к какому времени он принадлежит. Между прочим, сейчас стало известно, что он оказался даже древнее, чем предполагали вначале.
Его исследования проводились и раньше, в 1997 году в лабораториях в Санкт-Петербурге. Тогда идол получил датировку – девять с лишним тысяч лет. Но эта датировка не имеет мирового признания. И вот цель всего, что затеяли в прошлом году музейщики и представители российской науки, среди которых был специалист по мезолиту из Института археологии Михаил Жилин, состояла в том, чтобы легализовать этот памятник для мирового научного сообщества. Чтобы такая древность этого памятника получила признание.

Это могло продвинуть и Екатеринбург, и Россию, и российскую археологию. Сибирскую и уральскую археологию, в частности. Это могло бы стать интереснейшим событием в научной и музейной жизни, не побоюсь этого слова, в мировом масштабе.

Взятые образцы были нужны для уточнения датировки. Плюс они хотели их сравнить с имеющимися у них достаточно древними шкалами климатических изменений.

– Так ли велики повреждения памятника, как об этом сейчас говорят?

– Повсюду звучит слово "пропил". Но надо понимать, что этот пропил толщиной с нитку. А взятые образцы – микроскопические. И они всегда берутся в подобных случаях. С помощью таких же шлифов исследуют не только дерево. Так же исследуется металлографическим анализом состав древних орудий, скажем, из бронзы или меди. Очень часто работа с музейным объектом, с археологическим объектом предполагает такие исследования, и они крайне щадящие.
Для сравнения – вспомним всю реставрацию. Любой реставратор снимает слои записи, то есть формально тоже можно заявить, что он повреждает памятник. Делает его не в том виде, в каком он поступил к специалисту. В нашем же случае еще меньше вред был нанесен. И если бы это было в отечественных лабораториях, думаю, что никто бы этого не заметил.

– В таком случае, почему в Министерстве культуры инициировали расследование?

– Международное сотрудничество музеев во многом курируется Минкультом. Хотя Екатеринбургский музей сам по себе областного подчинения, но в министерстве утверждают, что любые международные акции, в принципе, положено согласовывать с ними. И ими же должны курироваться.

Формально предлог для недовольства у министерства есть. Хотя есть и обычная практика таких исследований, которые проводятся не только в Екатеринбургском музее, во многих музеях страны, начиная с Эрмитажа. Никакие подобные разрешения на практике не запрашиваются.

– Почему снова всплыла эта история? Ведь однажды уже пытались возбудить это дело, но получили отказ, поскольку никакие прегрешения обнаружены не были.

– Здесь мы можем только гадать. Может эта настойчивость Минкультуры, которое не забыло эту историю и захотело ее определенным образом обыграть, дав урок тем, кто проявляет некое своеволие, и показав, насколько оно ответственно и насколько оно заботится о сохранности культурного наследия РФ. Можно было найти другие способы показать, но выбрали этот.Кроме того, существуют еще созданные не так давно по федеральным округам соответствующие управления Минкультуры РФ. В Управлении Минкультуры РФ по Уральскому федеральному округу тоже сочли для себя этот факт достаточно выигрышным, чтобы себя проявить и показать ту самую заботу о наследии. Им ведь тоже надо чем-то заниматься. Вот они и нашли. Они сочли эту историю выигрышной, чтобы продемонстрировать свою заботу о сохранности музейных ценностей и сохранности музейного наследия. Вывоз за пределы страны без формального разрешения министерства пусть микроскопических частиц объекта послужил поводом для создания такого, я не хочу сказать, скандала, но события, где все могут себя показать.

Музей очень жалко. Конечно, это в значительной степени бьет по рукам исследователям.
– Может же так получиться, что не такие крупные и в значительной мере самостоятельные музеи, как Эрмитаж, а региональные, у которых тоже есть уникальные экспонаты, теперь остерегутся проводить подобные исследования, чтобы не было неприятностей?

– Конечно, они остерегутся. Остерегутся, во-первых, проводить любые исследования, связанные с внесением любых изменений в объект. А часто это абсолютно необходимо. Например, если горшок состоит из черепков, его склеивают, а где-то пустоты дополняют гипсом. Это же изменение! Во-вторых, поостерегутся, c зарубежными контактами. Музейщики – подневольные государевы люди, – говорит Владимир Дукельский.

Если следствие сочтет кого-то из причастных к исследованию Шигирского идола виновными, им грозит штраф до 3 миллионов рублей и принудительные работы. И это – в лучшем случае. В худшем – лишение свободы сроком до трех лет.
ИСТОРИЯ НАХОДКИ:
НА УРАЛЕ НАЙДЕТ ШИГИРСКИЙ доПОТОПНЫЙ ИДОЛ которому
ВНИМАНИЕ!... - 11 000 лет
Самый древний деревянный артефакт был найден в 1890 году на территории Шигирского болота на Урале в России. На втором Курьинском прииске старатели из-под четырехметрового слоя торфа извлекли фрагменты загадочного артефакта, вошедшего в историю под названием Большого Шигирского идола. Кроме него было найдено больше 3 000 других находок – от наконечников стрел до деревянных ложек и даже погребение женщины. Лиственничный идол хорошо сохранился благодаря торфу. К сожалению, позже нижняя часть его была утрачена. Артефакт покрыт геометрическими узорами, означавшими природные стихии, на широких плоскостях вырезаны лица. Венчает его объемное изображение головы. Сейчас идол хранится в Свердловском областном краеведческим музее. В 1997 году он начал разрушаться, понадобилась срочная консервация. Ученые решили провести углеродный анализ древесины. Анализ проводили в Институте истории материальной культуры в Санкт-Петербурге. Он показал, что артефакту 11 000 лет. То есть в соответствии с представлениями христиан он может быть создан еще до Всемирного потопа.

[promity]

Дутов Андрей.



ИСТОРИЯ бывает таинственна и подчас даже кому-то неудобна, но...
Ответ студента...
КТО И ЗАЧЕМ ВЗОРВАЛ ХРАМ ХРИСТА СПАСИТЕЛЯ?!
и опять Сталин виноват... Так ли это?!

Комментарий: "У строителей есть очень интересный предмет" Основания и фундаменты". Основания это земля,грунты,на которых стоят все здания.На лекциях по этому предмету нам в цифири объясняли именно на примере Храма Христа Спасителя об ошибочном месте выбора строительства Храма на данных грунтах. Все расчеты показывали,что строение само по себе должно было рухнуть из-за слабости грунтового основания,так как не могло нести такие нагрузки вследствие близости грунтовых вод. Так что все ,указанное в статье, верно."
ХРАМ ХРИСТА СПАСИТЕЛЯ
Справка: Храм был воздвигнут по инициативе Александра I в благодарность Богу за спасение России от наполеоновского нашествия. Изначально разместить сооружение было решено на Воробьёвых Горах, стройка даже началась, шла первое время довольно интенсивными темпами, но вскоре строительство заглохло из-за трудностей, возникших с грунтом, он впоследствии был признан непригодным для возведения на нём храма. Новое место для храма, на Волхонке, было выбрано уже Николаем I.
Примечательно, что эта местность ранее называлась Чертольем. Своё название она получила по ручью Черторый, который вытекал из Козьего болота, протекал вдоль нынешнего Бульварного кольца и впадал в Москву-реку. Сильно наполняясь водой весной и летом во время ливней, ручей промыл глубокий овраг. В народных говорах такой овраг называли чертороем. Вот и стали местность называть Черторьем, а затем Чертольем. Превращение «р» в «л» не затемнило первоначального значения слова: мол, чёрт рыл этот овраг.
Перед постройкой храма находившиеся на этом месте постройки были куплены и снесены, был снесён и располагавшийся там Алексеевский женский монастырь, его принудительно перевели в Красное село.

Сохранилось предание, что игуменья монастыря, недовольная переездом, прокляла это место и предрекла, что ничто не устоит на нём долго, что в общем-то и случилось впоследствии — храм Христа Спасителя был разрушен Когановичем в 1931 году для постройки на его месте Дворца Советов — грандиозного административного здания, места празднеств, съездов и т.д.

По проекту Дворец Советов должен был достигать высоты 420 м и должен был стать самым высоким зданием мира, его должна была венчать огромная статуя Ленина, в которой планировалось разместить библиотеку (по слухам — в голове у Ленина). Дворец Советов также должен был стать центром архитектурного ансамбля, включавшего в себя «сталинские высотки», которые стали бы его окружением. Масштабному проекту не суждено было быть осуществлённым, хотя фундамент его уже начали закладывать, но дальнейшему продолжению строительства помешало начало войны. Формально от строительства Дворца советов отказались в конце 1950-х.

Впоследствии были построены только «7 сестёр» — высотки МГУ, МИД и т.д. На месте же заложенного фундамента Дворца Советов устроили открытый плавательный бассейн «Москва», который просуществовал до 1994 года. С 94-го года было начато воссоздание храма Христа Спасителя в том виде, в котором он существует по сей день. Сейчас, правда, меняют скульптурные медальоны в тимпанах кокошников на бронзовые, что, кстати, противоречит изначальному проекту постройки.

И вот прошло уже более восьмидесяти лет (5 декабря было 84 года) со дня первого сноса Храма Христа Спасителя.

Зачем же его взорвали?
Раньше ответ на этот вопрос всегда был для меня прост — все коммунисты были антихристами, а потому уничтожение церквей для них святое дело. Но потом моя юность кончилась, и вся подростковая дурь стала покидать мозг. Потом я стал что-то читать об истории СССР и понял, насколько великой была наша страна. Ну и полный уход от вышесказанной версии случился, когда я увидел, что большевики в своей массе были созидателями, а никак не разрушителями. В итоге вопрос «Зачем взорвали Храм Христа Спасителя» вновь стал для меня интересным.

Тогда я начал читать различные материалы и книги. Серьёзных исследований на эту тему я не нашёл. Большинство авторов ничем не отличаются от меня
20-летнего — то есть те еще...,
...которые называют большевиков антихристами. Заметная часть авторов играет в объективность — большевики, конечно, не антихристы, но, как минимум, вандалы. Для них серп и молот заменили православный крест, а взорвав крест, они взорвали Святое, за что и поплатились через 60 лет. Логики в таких размышлениях нет, ну а моральная сторона вопроса ещё более гнила. Искреннего сожаления нет, также как и средний либерал, вспоминая про миллионы убитых лично Иосифом Сталиным, нисколько их не жалеет.

Ну очень мало адекватных рассуждений. То ли тема запретная (что скорей всего, так и есть, ведь РПЦ само предложила Кагановичу место для строительства Дома Советов, при этом, за это они и Сталина до сих пор хаят - не здоровая круговерть), то ли материалистов у нас не осталось, то ли все искренне жалеют Храм Христа Спасителя.
И так, взрыв 1931 года...
Тезисно.

1. Советская власть уничтожала храмы. Но делала она это исходя из чистого прагматизма. Если храм мешал, то его сносили. Если храм был в плохом состоянии — его сносили. Если храм мешал слегка, то его пытались приспособить под различные хозяйственно-экономические нужды: в храмах открывались кинотеатры, библиотеки, общежития и даже суды. Поголовного бессмысленного уничтожения храмов не было. Во-первых, это очень дорого. Во-вторых, во главе СССР долго находился семинарист Иосиф Сталин, который прекрасно понимал важность религии. Да и как тут не вспомнить Карла Маркса с его «религия — это вздох угнетённой твари, сердце бессердечного мира, подобно тому, как она — дух бездушных порядков. Религия есть опиум народа».

Скажу больше: однажды Иосиф Сталин спас Собор Василия Блаженного (об этом вспоминал даже Молотов). Тогда Лазарь Каганович предложил снести этот храм , что бы освободить место для проезда машин (Красная площадь тогда не была пешеходной). Для наглядности Каганович убрал макет Собора с плана реконструкции на что получил известное «Лазарь, поставь на место».

2. Экономический аспект взрыва Храма Христа Спасителя заключается в следующем. В самом начале своего существования советская власть почувствовала себя в некой экономической блокады. Опираться на свои силы в 20-х годах было невозможно — революция, гражданская война и нэпманство сильно ослабили экономику. Чувствуя это, страны Европы пили последние соки из молодого социалистического государства. Например, при заключении торговых договоров некоторые капиталистические страны требовали не золото, а зерно, желая ввергнуть СССР в голод.

Но к концу 20-х во всём капиталистическом мире начался кризис. Советское правительство решило использовать это обстоятельство в свою пользу. СССР стал закупать за границей станки, машины и технологии, без которых подъём промышленности так бы и остался смелым планом. Но денег, как я уже говорил, в стране было мало, поэтому власти взялись за вчерашние церковные богатства. Одним из таких богатств был Храм Христа Спасителя. Исследование показало, что только с колоколов и куполов можно снять 25 пудов золота — серьёзные по тем временам деньги. Чуть меньше золота находилось внутри храма. Таким образом, Храм Христа Спасителя спас нашу страну. Что ж и Петр в трудные времена снимал колокола и переплавлял их в пушки. Время было такое, понять можно.

3. Отметим, что в царские времена влияние церкви было огромное. Доказательство тому — большая плотность храмов. В середине 19 века на 15000 вологжан приходилось более 30 церквей и соборов. Можно предположить, что в других русских городах картина не сильно отличалась от вологодской.

Спрашивается: зачем в маленьком городе столько много церквей. Ответ простой: не за чем. Вот пришли большевики и снесли в Вологде Свято-Духов монастырь. Вместо него большевики построили стадион, на котором до сих пор играет вологодское «Динамо».

С Храмом Христа Спасителя ситуация похожая. На его месте коммунисты хотели построить гигантский (в три раза больше пирамиды Хеопса) Дворец Советов. Бартер: вместо храма веры — храм идеи.

4. Отметим, что инженерная мысль, например, 17-го века сильно уступает инженерной мысли 20-го века. Наши предки (впрочем, не только наши) строили здания, как бог на душу положит. Тогдашние соборы по ходу строительства могли несколько раз покоситься или развалиться. С Храмом Христа Спасителя вышла та же беда. Место под его строительство было выбрано не самое удачное, а фундамент попросту не соответствовал основанию. В этом убедились строители Дворца Съезда. В целях экономии средств фундамент Храма должен быть стать частью фундамента Дворца. Но при внимательном осмотре оказалось, что Храм стоял чуть ли не на честном слове — протекающая рядом река молча делала своё дело, превращая прибрежный грунт в водянистую жижу. Ещё до революции были замечены первые признаки разрушения здания.

5.Был конкурс на постройку Дворца Советов. Выбирали площадку. Подошла ...в аккурат под Храмом. Но.. . просчитались. Ошибка вышла. По согласованию с Синодом, Храм снесли. Когда Сталин узнал об этом ...горе-строители чудом живы остались. Сталин бы точно их приказал расстрелять. Так что вина за снос Храма на Синоде или Патриархии, как они тогда назывались. ( Сам великий Корьбюзье принимал участие в конкурсе. ) Иосиф был очень аккуратен в вопросах религии.

6. Сейчас оно смотрится крайне не гармонично, а в 1920-х годах храм в окружении зданий-карликов смотрелся ещё более нелепо. Это не только моё мнение. Об этом писал Демьян Бедный, об этом говорили и другие современники.

7. Храм Христа Спасителя был уничтожен по инициативе Лазаря Кагановича "Мы задерем подол матушке-России", - говорил Лазарь Каганович по поводу разрушения Храма Христа Спасителя.

8. Когда-то в журнале Патриархии очень подробно писали о Храме.. . почти погибших фресках.. Храм был аварийном состоянии, он погибал, поскольку был неразумно построен на болотах.. осыпались фрески. трескались перекрытия... в любой момент могло случится непоправимое...
(И тогда бы точно Сталин был бы виноват...)
Васнецов отказался от предложений писать в храме, как и многие другие художники... В разрушенной, голодной стране было не до Храма, но многое сохранили в хранилищах музеев.. . Новый Храм строили на очень сверх дорогой подушке... Кстати, именно бассейн там был к месту вокруг одна вода...

Резюме: снося Храм Христа Спасителя, большевики не сделали ничего ненормального (смотри тезис № 1). Они уничтожили аварийное сооружение и далеко не шедевр архитектуры (тезис 6), не единственный храм в городе (3). Они уничтожили неправильно построенное здание (4), снос которого смог помочь стране (2)