Здравствуйте, занимаюсь изучением КОБ . Прочитал работу ВП СССР Домик в Коломне (Взгляд на “Домик в Коломне” А.С.Пушкина как на иносказание... http://dotu.ru/files/19970501-Domik_v_kolomne.zip) . Я не понимаю раздел 6. КЛЮЧИ ОТ ХРАМА .Как я понял , "ключи от храма" это первичные категории различения (мировоззрение материя-информация-мера). Текст шестого раздела мне напомнил диамат с его законом отрицание отрицания. Цитата из текста работы: Разные фрагменты Вселенной отличаются друг от друга уровнем организации материи. Пространство, вакуум - один из уровней организации материи. При изменении уровня материи организации вакум "из ничего" рождает элементарные частицы и т.п. и элементарные частицы "бесследно" исчезают в вакуме.
В мире нет ничего, кроме - информации - времени -.
Я не пойму место последнего предложения т.е. его контекст.
У меня вопросы возникли ко всему шестому разделу.В нем присутствуют еще положения которые я не могу собрать как целостную работу авторского коллектива. Я не хочу выдергивать цитатами текст из работы.Прошу перечитать хотя бы шестой раздел, а лучше , конечно, всю работу (она небольшая).
Смотрел документы на vodaspb.ru и dotu.ru , а так же на сайтах сторонников концепции (таковых много), те что я видел-одинаковы
"В мире нет ничего, кроме - информации - времени -."
Здесь не хватает слова "материи".
Смотрите через абзац.
"Понятия категорий триединства Мира - времени, информации и материи, - развиваясь по мере накопления знания..."
А как же быть с тем обстоятельством, что времени, (как и пространства) не существует самого по себе? Что время (как и пространство) - лишь сравнительные свойства материи? Триединство - это "материя - информация - мера".
В тексте, скорее всего, просто опечатка - ошибка при наборе.
В тексте, скорее всего, просто опечатка - ошибка при наборе.
Ага, и вот здесь тоже?
Домик в Коломне.
“Все началось со статьи "Россия и Маркс" Михаила Яковлевича Гефтера. Если бы не этот "строгий историк", никогда бы мне и в голову не могла прийти мысль о том, что кто-то может поднять руку - не на Пушкина (на него руку поднять не побоялись), а на его творчество. Это не укладывалось в представления, навязываемые десятилетиями моему сознанию послереволюционными пушкинистами: имя Пушкина и его творчество для служителей культа Пушкина - священны.
И вдруг в статье "Россия и Маркс" читаю:
«Ум человеческий, по простонародному выражению, не пророк, а угадчик, он видит общий ход вещей и может выводить из оного глубокие предположения, часто оправданные временем, но невозможно ему предвидеть случая - мощного мгновенного орудия провидения» (Ист.1).
Это окончание программы третьей критической статьи, написанной Пушкиным в болдинский период на работу Полевого "История русского народа". В рукописи статьи, а также во всех ее дореволюционных изданиях (Ист.2,3,4) после слова "случая" стоит точка. Кто же здесь "просто врет", а кто врет "еще сугубо"?, то есть кто и с какой целью приписал Пушкину четыре слова: "мощного, мгновенного орудия провидения"?
Что касается цели, то она видна невооруженным глазом. Без приписанных поэту четырех слов Пушкин заявляет о себе как диалектик, для которого через цепь случайностей пробивает себе дорогу закономерность. С припиской "пушкинистов" он сам, как и все происходящее в мире, для него - затейливая игра "случая", который, в свою очередь, всего лишь "мощное, мгновенное орудие Провидения". Ну а подлог Гефтеру нужен, чтобы подкрепить авторитетом Пушкина следующее положение своей статьи:
«Случай персонифицируется в отдельном человеке, но он же становится "орудием провидения", олицетворяясь в народе».”
Мертвая вода 2004 год
«Провидение не алгебра. Ум ч<еловеческий>, по простонародному выражению, не пророк, а угадчик, он видит общий ход вещей и может выводить из оного глубокие предположения, часто оправданные временем, но невозможно ему предвидеть случая — мощного мгновенного орудия Провидения ».
А.С.Пушкин. “О втором томе «Истории русского народа» Полевого”. (1830 г.). Цитировано по Полному академическому собранию сочинений в 17 томах, переизданному в 1996 г. в издательстве «Воскресенье» на основе издания АН СССР 1949 г., стр. 127. Слово «случая» выделено самим А.С.Пушкиным.
В изданиях, вышедших ранее 1917 г., слово «случая» не выделяли и после него ставили точку, выбрасывая текст «— мощного мгновенного орудия Провидения»: дореволюционная цензура полагала, что человеку, не получившему специального богословского образования, не престало разсуждать о Провидении (см., в частности, издание А.С.Суворина 1887 г. и издание под ред. П.О.Морозова); а церковь не относила А.С.Пушкина — Солнце Русской поэзии — к числу писателей, произведения которых последующим поколениям богословов пристало цитировать и комментировать в своих трактатах. В эпоху господства исторического материализма издатели А.С.Пушкина оказались честнее, нежели их верующие в Бога предшественники, и привели мнение А.С.Пушкина по этому вопросу без изъятий.”
Кстати.
"В изданиях, вышедших ранее 1917 г., слово «случая» не выделяли..."
Брехня.
Домик в Коломне.
“Все началось со статьи "Россия и Маркс" Михаила Яковлевича Гефтера. Если бы не этот "строгий историк", никогда бы мне и в голову не могла прийти мысль о том, что кто-то может поднять руку - не на Пушкина (на него руку поднять не побоялись), а на его творчество. Это не укладывалось в представления, навязываемые десятилетиями моему сознанию послереволюционными пушкинистами: имя Пушкина и его творчество для служителей культа Пушкина - священны.
И вдруг в статье "Россия и Маркс" читаю:
«Ум человеческий, по простонародному выражению, не пророк, а угадчик, он видит общий ход вещей и может выводить из оного глубокие предположения, часто оправданные временем, но невозможно ему предвидеть случая - мощного мгновенного орудия провидения» (Ист.1).
Это окончание программы третьей критической статьи, написанной Пушкиным в болдинский период на работу Полевого "История русского народа". В рукописи статьи, а также во всех ее дореволюционных изданиях (Ист.2,3,4) после слова "случая" стоит точка. Кто же здесь "просто врет", а кто врет "еще сугубо"?, то есть кто и с какой целью приписал Пушкину четыре слова: "мощного, мгновенного орудия провидения"?
Что касается цели, то она видна невооруженным глазом. Без приписанных поэту четырех слов Пушкин заявляет о себе как диалектик, для которого через цепь случайностей пробивает себе дорогу закономерность. С припиской "пушкинистов" он сам, как и все происходящее в мире, для него - затейливая игра "случая", который, в свою очередь, всего лишь "мощное, мгновенное орудие Провидения". Ну а подлог Гефтеру нужен, чтобы подкрепить авторитетом Пушкина следующее положение своей статьи:
«Случай персонифицируется в отдельном человеке, но он же становится "орудием провидения", олицетворяясь в народе».”
Мертвая вода 2004 год
«Провидение не алгебра. Ум ч<еловеческий>, по простонародному выражению, не пророк, а угадчик, он видит общий ход вещей и может выводить из оного глубокие предположения, часто оправданные временем, но невозможно ему предвидеть случая — мощного мгновенного орудия Провидения ».
А.С.Пушкин. “О втором томе «Истории русского народа» Полевого”. (1830 г.). Цитировано по Полному академическому собранию сочинений в 17 томах, переизданному в 1996 г. в издательстве «Воскресенье» на основе издания АН СССР 1949 г., стр. 127. Слово «случая» выделено самим А.С.Пушкиным.
В изданиях, вышедших ранее 1917 г., слово «случая» не выделяли и после него ставили точку, выбрасывая текст «— мощного мгновенного орудия Провидения»: дореволюционная цензура полагала, что человеку, не получившему специального богословского образования, не престало разсуждать о Провидении (см., в частности, издание А.С.Суворина 1887 г. и издание под ред. П.О.Морозова); а церковь не относила А.С.Пушкина — Солнце Русской поэзии — к числу писателей, произведения которых последующим поколениям богословов пристало цитировать и комментировать в своих трактатах. В эпоху господства исторического материализма издатели А.С.Пушкина оказались честнее, нежели их верующие в Бога предшественники, и привели мнение А.С.Пушкина по этому вопросу без изъятий.”
Кстати.
"В изданиях, вышедших ранее 1917 г., слово «случая» не выделяли..."
Брехня.
Вот что я нашёл в одном из независимых (неКОБовских) источников (выделено мной):
Цитата:
Сообщение от «От сентиментализма к романтизму и реализму» ("История русской литературы" (в четырёх томах), т. 2)
<...>
В процессе создания драмы, изучения соответствующих томов труда Карамзина, а также хроник Шекспира Пушкин начинает задумываться над общими законами и движущими силами истории. Карамзин касается их лишь мимоходом. Так, его [по контексту - Карамзина]рассуждение о том, что стало бы с Московским государством, если бы Стефан Баторий не умер еще до воцарения Годунова, заканчивается следующей сентенцией: «Столь зависима судьба государства от лица и случая или Провидения» (10, 84–25). Провидение тут появляется по традиции, а мысль Карамзина выражает зависимость «от лица и случая».
Аналогичная мысль броско выражена и в одной из хроник Шекспира, использованной и Пушкиным, и Карамзиным:
………..Как шутят
Случайности, как в чашу перемен
Превратность льет различные напитки…![309309
Шекспир Вильям. Полн. собр. соч. в 8-ми т., т. 3. [М. – Л.], 1937, с. 435.
Никакого отражения эта проблема в «Борисе Годунове» не получила. Но она вставала перед Пушкиным в процессе работы над «народной драмой».
Непосредственно вслед за ее окончанием Пушкин написал шуточную поэму-пародию «Граф Нулин».
«Мысль пародировать Историю и Шекспира, – свидетельствует Пушкин, – мне представилась, я не мог воспротивиться двойному искушению и в два утра написал эту повесть» (11, 188).
Пародия нередко была для Пушкина первым шагом или первоначальной формой его творческого самоопределения по отношению к предмету пародии (см. выше о «Руслане и Людмиле»). В данном случае она диктовалась потребностью выразить собственный взгляд на историю и предполагала не отрицание фактора случайности, а иное и более сложное, чем у Карамзина и Шекспира, его понимание.
Вопреки утверждению Г. А. Гуковского, Пушкин никогда не отрицал вмешательства случая в ход истории. В 1830 г., критикуя «Историю русского народа» Н. Полевого, Пушкин писал: «Ум человеческий, по простонародному выражению, не пророк, а угадчик, он видит общий ход вещей и может выводить из него глубокие предположения, часто оправдываемые временем, но невозможно ему предвидеть случая – мощного мгновенного орудия провидения» (11, 127). Поэтому полагать, что в «Графе Нулине» «произвол предположений о возможных случайностях в истории обнаруживает свою бессмыслицу, несерьезность, смехотворность в том, что этот произвол мог породить только забавный анекдот и ничего более»,[310310
Гуковский Г. А. Пушкин и проблемы реалистического стиля, с. 78.
Сообщение от В. В. Виноградов "Стиль "Пиковой Дамы", 1936 г., сноска 2 к стр. 104
Ср. суждение Пушкина в его набросках рецензии на „Историю русского народа“ Н. А. Полевого: „Ум человеческий, по простонародному выражению, не пророк, а угадчик, он видит общий ход вещей и может выводить из оного глубокие предположения, часто оправданные временем, но невозможно ему предвидеть случая. Один из остроумнейших людей XVIII ст<олетия> предсказал камеру французских депутатов и могущественное владычество России, но никто не предсказал ни Наполеона, ни Полиньяка“ („Полн. собр. сочинений Пушкина“, т. V, кн. 2, 1933 г., стр. 576—577
Можно заметить, что здесь, в советском варианте слов про Провидение нет.
А.С.Пушкин о вещах высоких...
Не говорите иначе нельзя было быть.
Коли было бы это правда,то историк был бы астроном и события жизни человечества были бы предсказаны в календаре,как затмения солнечные.
Но провидение не алгебра. Ум человеческий,по простонародному выражению,не пророк,а угадчик,он видит общий ход вещей и может выводить из оного глубокие предположения,часто оправданные временем,но не возможно ему предвидеть случая-мощного,мгновенного орудия Божественного провидения.
В библиотеке А. Пушкина имелись два сочинения по теории вероятностей, одно из которых представляет собой знаменитый труд великого французского математика и механика Лапласа (1749-1827) "Опыт философии теории вероятностей", вышедший в Париже в 1825 г. Такое внимание к теории вероятностей связано по-видимому с тем глубоким интересом, который проявлял Пушкин к проблеме соотношения необходимости и случайности в историческом процессе. Так, в рецензии на второй том "Истории русского народа" Николая Полевого он писал:
"Поймите же и то, что Россия никогда ничего не имела общего с остальною Европою; что история ее требует другой мысли, другой формулы, как мысли и формулы, выведенные Гизотом из истории христианского Запада.
Не говорите: иначе нельзя было быть. Коли было бы это правда, то историк был бы астрономом и события жизни человеческой были бы предсказаны в календарях, как и затмения солнечные. Но провидение не алгебра. Ум человеческий по простонародному выражению, не пророк, а угадчик, он видит общий ход вещей и может выводить из оного глубокие предположения, часто оправданные временем, но невозможно ему предвидеть случая - мощного, мгновенного орудия провидения. Один из остроумнейших людей XVIII столетия предсказал камеру французских депутатов и могущественное развитие России, но никто не предсказал ни Наполеона, ни Полиньяка".
Лично я считаю правильным (поскольку рукопись Пушкина я не видел) вариант "...Но провидение не алгебра. Ум человеческий по простонародному выражению, не пророк, а угадчик, он видит общий ход вещей и может выводить из оного глубокие предположения, часто оправданные временем, но невозможно ему предвидеть случая - мощного, мгновенного орудия провидения." В этом варианте фраза, мысль построена логически правильно: Пушкин сознательно говорит о Провидении, что оно не алгебра (т.е. не подчиняется точным вычислениям со стороны человеческого ума). Мысль, оборванная на слове "случая", без продолжения про орудие провидения выглядит недосказанной. Так могло бы быть, если бы не было фразы "Но провидение не алгебра".
“Не говорите: иначе нельзя было быть. Коли было бы это правда, то историк был бы астроном и события жизни человеческой были бы предсказаны в календарях, как затмения солнечныя. Но провидение – не алгебра; ум человеческий по простонародному выражению – не пророк, а угадчик. Он видит общий ход вещей и может выводить из онаго глубокия предположения, часто оправданныя временем, но невозможно предвидеть ему случая.”
Здесь "провидение" в смысле "предвиденье", "предсказание".